326
бу против организованного коммунистического государ
ства. К нему потянулась молодежь, готовая принести себя
в жертву, а рядовое офицерство только в нем видело един
ственного человека дела и долга.
Эмиграция знала, что генерал Кутепов «что-то» делает,
и одни относились презрительно («Что можно сделать?»),
другие осуждали («Посылает на смерть»), третьи, большин
ство, были равнодушны к делу борьбы, четвертые и пятые,
точно сговорившись с ГПУ, плели сеть лжи вокруг имени и
дела генерала Кутепова.
А.П. не раз говорил, что дело борьбы с коммунизмом ок
ружено в эмиграции стеною враждебности.
Многие, и генерал Кутепов называл целый ряд видных
лиц, вольно и невольно мешали делу. Много было лиц из
бывшего командного состава Русской армии, которые не
могли примириться с «выскочкой» Кутеповым и всякими
способами хотели играть сами какую-нибудь роль. Это
желание играть роль и играть во что бы то ни стало, «за
нимать положение», приводило их в явную оппозицию к
генералу Кутепову и к делу борьбы и было, конечно, толь
ко на руку ГПУ.
Лучшими же ценителями генерала Кутепова, его спо
движников и всего дела были коммунисты. Политбюро и
ОГПУ знали, ценили и понимали, что перед ними страш
ный и непримиримый враг, знали, что генерал Кутепов это
го дела никогда не оставит и будет вести его до конца дней
своих, знали они и людей —кутеповцев, идущих на них.
Все помнят, что временами открывалась бешеная трав
ля против генерала Кутепова, исходившая из самых разно
образных источников. Генерал Кутепов никогда не только
не отвечал на все выпады, но почти никогда и не говорил
об этом. Генерал Кутепов молчал.
Или генерал Кутепов говорил:
—
Наше дело там — в России. Наша обязанность по
казать русскому народу, что и мы, сидя здесь в безопас
ности, не забываем своего долга перед Родиной. В пред
ставлении подрастающих в России поколениях русский
патриот-эмигрант является таким, каким изображают
его советские рептилии. Мы там, и только там должны
