Но нечто высшее все медлит утвержденьем,
      Недоумения толпа еще полна,
      И тайной облечен досель сей гроб безмолвный...
      Вот он!.. Иконы вкруг. Из узкого окна
      В собор, еще святых благоуханий полный,
      Когда вечерний луч на темный гроб упал
      Узорной полосой в колеблющемся дыме...
      О, если б он предстал – теперь - в загробной схиме,
      И сам, как некогда, народу речь держал.
      «Я царство создавал – и создал и доныне –
      Сказал бы он – оно стоит – четвертый век ...
      Судите тут меня. В паденьях и гордыне
      Ответ мой – Господу: пред Ним – я человек,
      Пред вами – Царь! Кто ж мог мне помогать?..
      Потомки
      Развенчанных князей, которым резал глаз
      Блеск царского венца, а старых прав обломки
      Дороже были клятв и совести?.. Держась
      За них и Новгород: что он в князьях, мол, волен!
      К Литве, когда Москвой стеснен иль недоволен!..
      И далее перечисляются преступления бояр против царя и рисуются его душевные страдания.
      «Все против!.. Что же я на царстве? Всем чужой?..
      Идти ль мне с посохом скитаться в край из края?
      Псарей ли возвести в боярство – и покой
      Купить, – им мерзости творить не возбраняя.
      И ненавистью к ним всеобщей – их связать
      С своей особою?.. Ответ кто ж должен дать
      За мерзость их, за кровь?.. Покинутый, болящий,
      Аз – перед Господом – аз – аки пес смердящий
      В нечестьи и грехе!..
      Но Царь пребыл Царем.
      «На веки утвердил в народе он своем,
      Что пред лицом Царя, пред правдою державной
      Потомок Рюрика, боярин, смерд – все равны,
      Все- сироты мои...
      И царство создалось!..
      Оно не прихотью явилося на свет.
      В нем не одной Руси спасения заветы
      В нем Церкви истинной хоругвь, и меч, и сила!
      Единоверных скорбь, чтоб быть ему, молила –
      И – бысть!.. Мой дед, отец, трудилися над ним;
      Я ж утвердил навек – хоть сам раздавлен им ...
      «Во дни великих смут» русские люди шли «с крестом, со всей земли освобождать Москву», водимы
      «Лишь верою, что Бог им учредил Царя
      В исход от тяжких бед; что Царь – лишь Им судимый
      И зрит лишь на Него, народу суд творя –
      Ту веру дал им я – сам Божья откровенья
      О ней исполняся в дни слез и сокрушенья...
      И сей священный огнь доныне не угас:
      Навыки духом Русь с Царем своим слилась!
      Да! – царство ваше – труд, свершенный Иоанном,
      Труд выстраданный им в боренье неустанном.
      И памятуйте вы: все то, что строил он, –
      Он строил на века! Где - взвел до половины,
      Где указал пути... и труд был довершен
      Уж подвигом Петра, умом Екатерины,
      И вашим веком ...
      Да! мой день еще придет!
      Услышится, как взвыл испуганный народ,
      Когда возвещена Царя была кончина, –
      И сей народный вой над гробом властелина,
      Я верую – в веках вотще не пропадет,
      И будет громче он, чем этот шип подземный
      Боярской клеветы и злобы иноземной».
 
      Про Грозного у Майкова хорошо говорится также в «Рассказах из Русской истории», заслуживающих и в других отношениях внимания.
      Стих. Розенгейма «Далекий край», приводимое г. Казанцевым целиком, следовало бы читать без введения, в котором дается неправильная и односторонняя характеристика Грозного: одно уже слово «тиран», встречающееся неоднократно в начала стихотворения, недопустимо вообще по отношению к своим государям. Вторая половина и особенно конец стихотворения хороши. Следующее стих. Навроцкого: «Печальник земли Русской» допускает тоже суждения о Грозном не только неудобные для воспитания, но и неправильные с точки зрения истории:
 
      Опричнину страшную вдруг учредил он,
      И гневом безмерным объят,
      Казнил он без счета бояр сановитых
      И даже их малых ребят ...
      В крови захлебнувшись, что день, то ужасней
      Он пытки придумывал им ...
 
      Мы знаем, что учреждение опричнины не было сумасбродством и какой-то безумной, кровожадной затеей Грозного, как это представлено в данном стихотворении. Заканчивая замечания об изучении Грозного в школе, приведем в качестве итога всего вышеизложенного слова С. М. Соловьева: «Это был, бесспорно, самый даровитый государь, какого только нам представляет русская история до Петра Великого, самая блестящая личность из всех Рюриковичей... Иван IV с глубоким убеждением о святости, неприкосновенности своих прав, окружен толпою князей и дружинников, которые толкуют о происхождении своем от князей ярославских, суздальских, смоленских, о том, что государь не должен ничего делать без совета со старшими членами дружины, как водилось прежде, о праве безнаказанного отъезда. Но этого мало: оскорбленный такими противогосударственными притязаниями, как государь, Иван IV был глубоко оскорблен лично, как человек, недостойными поступками окружавших его во время детства, и потом трижды еще оскорблен в своей доверенности и в своих чувствах, как отец и как муж. Вот почему в борьбе своей со старыми притязаниями, Иван IV не только преследует противогосударственные стремления, как государь, но вместе преследует врагов своих, как человек, лично оскорбленный. Наконец, для такого государя, как Иван IV, с природою в высшей степени восприимчивою и страстною, нужно было самое осторожное, глубоко-обдуманное воспитание, надобно было допускать до него только одни благие впечатления, – и вместо того, от раннего детства его окружали только самыми недостойными сценами, и как бы нарочно, раздражали самым безумным образом» 1) [«Отношение Новгорода к великим князьям», стр. 623].
     
      Царь Феодор Иоаннович
 
      Отношение к личности царя Феодора Иоанновича также должно быть изменено. О нем почти ничего не говорится в учебниках или же упоминается только об его недостатках; излишняя и неуместная подробность о том, что отец прозвал его «звонарем», сообщаемая иными учителями, придает личности этого государя несколько даже комический отпечаток. Лучшая характеристика Феодора Иоанновича в учебниках: «слабый здоровьем и характером» (Иловайский). Всякое проявление непочтительного и пренебрежительного отношения к своим государям в школе недопустимо; недопустимо оно и при изучении личности Феодора Иоанновича. Обычному нежелательному взгляду на него мы считаем необходимым противопоставить другой, единственно возможный в воспитательном смысле взгляд одного из лучших русских людей – А. С. Хомякова. Его перу принадлежит очерк: «Царь Феодор Иоаннович» 1) [Сочинения, т. 3. Отдельн. изд. «Общества распростр. полезн. книг. Книжка очень желательная для школьных библиотек]. Вот вкратце то, что он говорит об этом государе: «Его имени вы не услышите никогда в числе великих государей, прославивших Россию; об его жизнеописании никто и не подумал. Но если Россия обязана помнить времена благополучия, данные ей Богом, если она должна помнить царей, при которых процветала в счастии и тишине, она должна помнить царя Феодора Иоанновича». Далее автор рисует прекрасный образ этого государя-христианина: «От природы Феодор Иоаннович был кроток и добр; воспитание, в то время поручаемое людям духовного звания, просветило ум его знанием обязанностей христианина», и т. д. Смутное время, когда Россия, «лишенная государя, пришла на край гибели и спасена была только милостью Божией», является, согласно воззрениям Хомякова, наказанием свыше за то нравственное разложение и общественные пороки, которые широко распространились в русском народе перед смутной эпохой; и на этом мрачном фоне ярко выделяется светлый лик царя-христианина: «Недоверие, подозрительность, скрытная вражда гнездились глубоко в народе, безнравственность, обман и взаимная злоба гнездились в боярах и царедворцах и готовили страшные бедствия государству. Но, без сомнения, самое явное свидетельство общего разврата представляется в предложении, сделанном боярами и даже некоторыми духовными лицами царю Феодору Иоанновичу, чтоб он развелся с женою, от которой у него не было детей, и женился на другой... Феодор Иоаннович отверг с негодованием этот совет. Благоверный царь знал, что закон христианский один и тот же для царя и подданного». Хомяков перечисляет многие полезные дела царствования Феодора Иоанновича, которые он приписывал не одному Борису Годунову, а также и самому царю. Говоря об его кончине, Хомяков останавливается на свидетельствах глубокой любви и понимания этой личности народом: «Современники утверждают, что перед его кончиною являлись ему святители Божии и невидимо для других присутствовавших услаждали последние часы его жизни духовною беседою; другие утверждали, что умирающий царь, забывая о себе, тепло и усердно молился за свое отечество, и что эта молитва была услышана и спасла Россию в годину ее великих бедствий. Такие рассказы и предания свидетельствуюсь про глубокую любовь народа». Доказывая, почему не надо приписывать благоденствия России в царствование Феодора Иоанновича одной мудрости Годунова и что не следует при этом забывать царя, автор заканчивает свой рассказ прекрасными словами, которые не мешает знать учителю родной истории, чтобы то же сказать учащимся: «Не приписывайте всего царскому советнику, Борису Феодоровичу Годунову, и знайте, как много Россия была обязана царю Феодору Иоанновичу; вспоминайте его имя с благодарностью и когда будете в Московском Кремле, в Архангельском соборе (с южной стороны в приделе), поклонитесь гробу доброго царя Феодора Иоанновича, последнего из венценосцев царственного Рюрикова дома».
      Здесь опять приходят на ум гениальные, проникновенные слова нашего поэта о двух царях – грозном отце и ангельски кротком и незлобивом сыне. В словах этих, посвященных «святой душе» сына, чувствуется та же народная любовь к праведнику-государю и преклонение перед его личностью, которые создали рассказы и легенды о нем и еще при жизни окружили образ его ореолом святости:
 
      На престоле он воздыхал о мирном житии
      Молчальника. Он царские чертоги
      Преобразил в молитвенную келью;
      Там тяжкие державные печали
      Святой души его не возмущали.
      Бог возлюбил смирение царя,
      И Русь при нем во славе безмятежной утишилась.
 
      Народная совесть, говорящая устами летописца, дает свою оценку царя Феодора Иоанновича: она смотрит на всю его жизнь с истинно-христианской точки зрения. Поэтому-то народное воображение сильнее всего занимает в жизни государя то, что служит, по взгляду народа, высшей наградой человека на земле: праведная кончина царя:
 
      А в час его кончины
      Свершилося неслыханное чудо:
      К его одру, царю едину зримый,
      Явился муж необычайно светел,
      И начал с ним беседовать Феодор
      И называть великим патриархом...
      И все кругом объяты были страхом,
      Уразумев небесное виденье,
      Зане святый владыка пред царем
      Во храмине тогда не находился.
      Когда же он преставился, палаты
      Исполнились святым благоуханьем,
      И лик его, как солнце, просиял.
 
      Так повествовал народ о своем государе и с благоговением чтил его память; пусть же проникнется этим высоким его настроением русское молодое поколение и отсюда черпает благородные чувства к своим царям. Тем же из учителей, которые заботятся не о воспитании, а об одной «научности», не мешает помнить в данном случае, что к личности Феодора Иоанновича им нужно подходить не с своей субъективной точкой зрения, а, следуя научному правилу, надо оценивать ее с точки зрения эпохи, к которой она относится. А эта «точка зрения» уже бесспорна и очевидна.
      Современная историческая наука, в большинстве своих представителей, оставила прежний уверенный взгляд на Годунова, как на убийцу царевича Димитрия; но в некоторых учебниках этот взгляд удерживается и до сих пор, налагая на привлекательную, в общем, фигуру умного и деятельного государя несмываемое пятно преступления. Ближе к истине и удобнее держаться в школе современного мнения науки, по которому Годунов не принимал участия в цареубийстве. Этот взгляд выражается, между прочим, в народном духе у Хомякова в таких словах: «Меньшой брат царя, последний сын Ивана Васильевича Грозного от седьмого брака, погиб внезапно, по воле Божьей, назначившей прекратиться роду Ивана Васильевича на престоле».
      Царствование самозванца изображается в некоторых руководствах по истории и отчасти в хрестоматиях для народных школ, как время наибольшего благоденствия русского народа, самозванец же – как лучший государь русский; обстоятельство – настолько характерное, что не мешает на нем остановиться. Эго восхваление самозванца характерно потому, во-первых, что он прославляется здесь преимущественно перед другими государями: «правил царством на славу... народ очень полюбил царя» (буквальные слова некоторых хрестоматий). Подобным же образом говорят и иные руководства по истории: государь был очень хороший, «в народе крепко полюбили нового царя». Восхваление ими самозванца служит достаточным показателем их национального безразличия. Мы знаем, как сразу же народ отнесся к самозванцу за его неуважение к православной вере, за его дружбу с «погаными католиками и люторами», оскорблявшими на глазах царя православные святыни, за его пристрастие к иноземному и пренебрежение ко всему русскому. Учебники любят замалчивать этот факт, а между тем знать его очень важно для правильного взгляда на самозванца; тогда учащиеся увидят, любил ли его, действительно, русский народ; полезно тут же объяснить им, что для упрочения своего положения самозванец старался расположить к себе приближенный народ разными милостями, чем и объясняется «крепкая любовь» к нему русских людей; истинное же отношение народа к самозванцу выражается в народных песнях «о Гришке Разстрижке и жене его Маринке».
     
      Смутное время
 
      Смутное время имеет большое значение для национального воспитания, особенно его вторая половина, когда смута принимает характер национальной самозащиты, в которой русские стремятся освободиться от поляков. Эпоха исключительной важности как в жизни государства, так и при изучении истории в школе. Истории борьбы русского народа за освобождение от чужеземного господства, за право иметь своего Царя следует знать учащимся обстоятельно. Был момент, когда «домашний старый спор» наш с Литвой едва не кончился победой последней. Сусанин навсегда останется любимым народным героем: смерть его имела освободительное значение, – она была жертвой за Царя и за всю Русскую землю. Этой смертью купила Россия неприкосновенность своих верований, идеалов и народности. Деятельность отдельных личностей на защиту отечества должна быть освещена всесторонне и возможно подробнее. Точно также следует отметить великие заслуги Церкви в деле спасения родины от великой разрухи, самое деятельное и широкое участие духовенства, служилых людей, крестьянства и всего населения. Как известно, особенно важные заслуги оказала Руси Троице-Сергиевская Лавра, еще во времена Шуйского, среди общей «шатости», показавшая пример высокой доблести и непоколебимого мужества. Здесь лишний раз предоставляется учащимся возможность оценить значение православных монастырей, которые в годы испытаний выступали на защиту отечества, помогая ему казной и людьми.
      Юбилейная литература довольно богата хорошим воспитательным материалом и в школьных библиотеках должна занять почетное место. Лучшими из юбилейных изданий, годных для нашей цели, кроме издания Высочайше утвержденного комитета: «Россия под скипетром Романовых», можно признать следующие: «Воцарение Дома Романовых» – С. Облеуховой, «Смутное время и воцарение Романовых» – проф. П. Н. Жуковича, «Герои и подвижники лихолетья» – Е. Поселянина, «Книга царей. Цари Романовы в русской поэзии» – Льва Гинзбурга, «Царствование Императора Николая Александровича» – проф. Ельчанинова. Кроме юбилейной литературы, заслуживает внимания очерк Т. П. Мятлевой: «Царь Михаил Феодорович», а из стихотворений – сборник стихотворений Навроцкого: «Светочи русской земли» (в числе других – Сусанин, Козьма Минин, Патриарх Гермоген, архимандрит Дионисий).
      Дальнейшее изложение истории России под скипетром Дома Романовых надобно вести так, чтобы учащиеся видели, что именно внесли в общее дело созидания могущества и благоденствия России отдельные государи Царствующего Дома. Примером такой истории может служить юбилейное издание Высочайше утвержденного комитета.
     
      Царь Михаил Феодорович
 
      Михаил Феодорович был избран земским собором. С земскими соборами учащиеся знакомятся раньше; но деятельность соборов наиболее заметно проявляется при царях из Дома Романовых. Учащимся следует знать, что земские соборы на Руси были конкретным выражением того единения между Царем и народом, которое служит отличительной особенностью нашей истории. Единением царя с народом и любовью народа к своему царю крепла и росла наша земля после смуты 1613 года. Вступив на престол юношею, Михаил Феодорович оказался тем не менее на высоте своего призвания, несмотря на то, что положение Русской земли было самое печальное. Юный царь нашел в избравшем его народе прочную себе опору. Народ в свою очередь видел в царе свою «надежу», защиту от самоуправства и смуты. Так создалась и крепла связь между новым царем и народом. Этой связью поддерживалось спокойствие, ею же впоследствии обеспечивалось могущество и слава Русского государства.
     
      Царь Алексей Михайлович
 
      Личность царя Алексея Михайловича настолько привлекательна и нравственно высока, что одна уже может быть благодарным предметом большого воспитательного значения. В лице этого государя русская натура нашла себе прекрасное выражение; в нем и глубокая религиозность, соединенная с смиренной преданностью Церкви и восторженной любовью к ее уставам, удивительное добродушие и сострадание к несчастным и обездоленным, и в то же время понимание людей, большой светлый ум и знание своего царского дела, великодушие и снисходительность к врагам, простота, кротость и смирение вместе с личной отвагой и смелостью характера, – все это, вплоть до типичной русской наружности, создает идеальный образ русского человека, каким был тишайший царь.
      Важнейшим событием царствования Алексея Михайловича было присоединение Малороссии. В учебниках истории юго-западная Русь после татарского нашествия до объединения с северной Русью почти не упоминается. Если же где и говорится про нее, то при этом оставляется невыясненной ни преемственная связь ее с киевской Русью, ни самая тесная и родственная близость ее коренного населения с прочим русским народом. У учащихся невольно получается ложное представление, будто присоединение Малороссии – то же самое, что приобретение окраин, что малороссы – какой-то особый народ, а не ветвь единой русской народности. При прохождении присоединения Малороссии последняя появляется слишком внезапно и неожиданно, другая, непохожая на ту южную Русь, которую учащиеся оставили после татарского нашествия и в продолжение 4 веков ни разу не вспомнили о ее судьбе. Неудивительно поэтому, что после такого продолжительного отсутствия эта часть Руси появляется перед ними как чужая страна, с особым названием и каким-то новым украинским народом. Постановка дела – ненормальная и ведет к нежелательным результатам. У учащихся должно быть твердое и постоянное сознание единства Руси; и сознание это должно крепнуть на всем протяжении изучения истории. Необходимо возможно чаще вспоминать юго-западную Русь и вести изучение истории так, чтобы и северная Русь, и северо-западная, и юго-западная были одинаково родными и близкими сердцу ученика, чтобы и великороссы, и малороссы, и белорусы были в сознании его одинаково русскими. Положение юго-западной и северо-западной Руси до объединения должно быть освещено обстоятельно – так, чтобы учащиеся не только знали всю тяжесть этого положения, но и прониклись убеждением, как трудно живется под чужеземной властью. Неисчерпаемый источник национального воспитания в этом случае представляет бессмертное произведение Гоголя: «Тарас Бульба». В отделе словесности мы выяснили значение этой повести для национальных целей. «Тарас Бульба» – литературное произведение, но в силу нашего принципа, который определяется пословицей: «все дороги ведут в Рим», мы считаем возможным упомянуть об этом произведении и на уроках истории. Само собою разумеется, что разница в изучении повести «Тарас Бульба» в двух различных дисциплинах школьного обучения будет большая, – на уроках истории это произведение имеет значение тех «кровавых скрижалей», которые красноречиво повествуют про наш «домашний спор, уж взвешенный судьбою». На уроках русского языка прекрасный случай вспомнить этот спор при совместном изучении и сопоставлении повести с патриотическим стихотворением Пушкина – «Клеветникам России». Для истории полезно в повести, кроме того, национальное русское чувство, проникающее ее, преклонение перед подвигами казаков, которые в произведении являются представителями всего русского народа и выражают самоотверженную любовь к «Русской земле» (см. отдел литературы). Надо нарисовать перед учащимися картину героизма казачества, – пусть они по достоинству оценят этих южно-русских богатырей. Не лишним будет при этом учителю помнить то, о чем говорил А. С. Хомяков: «Не было у запорожцев ни кораблей, ни возможности строить корабли. На легких челноках, часто на однодеревках и душегубках, пускались они в бурное время, исстари страшное мореплавателям, и тысячами налетали на берега вечных врагов имени христианского... От Батума до Царьграда гремела их гроза. Трапезунд, Синоп и самые замки Босфора дрожали перед ними. Турецкие флоты, смело гулявшие по Средиземному морю и нередко грозившие берегам Франции, Италии и Испании, прятались в пристани перед лодками запорожцев. Не из хвастовства, но по истинной правде говорим: свидетели нам сами турецкие летописи и еще теперь не забытые предания. Не было в целой Европе ни одного народа, который мог бы похвастаться такими дивными подвигами мужества на морях; и опять без хвастовства можем сказать, что люди отважные ничем не уступают своим южным братьям». Из стихотворений и поэтических отрывков можно рекомендовать отдел борьбы казачества с врагами в хрестоматии Ник. Казанцева. Особенно хороши в наших целях стих. Гребенки: «Украинский Бард» и отрывки из драмы «Богдан» – 1) тень Павлюка, 2) тень Остраницы, 3) тень Наливайки. Хороши также Рылеевские стихотв. – отрывки из поэмы «Наливайко» и стихотв. «Богдан Хмельницкий». Стихотворения в целом дают яркую картину борьбы юго-западной Руси с ее историческими врагами.
     
      Памятники старины
 
      Заканчивая свои замечания о до-Петровском периоде истории, позволю себе рекомендовать вниманию учителя новое интересное пособие по изучению культуры старой Руси. Это – «Историко-Культурный Атлас по русской истории» Н. Д. Полонской под ред. проф. Довнар-Запольского. В предисловии проф. Довнар-Запольский так говорит о цели книги: «Всякий из нас мог наблюдать, с какою любовью относятся иностранцы к старине, поддерживая ее... К глубокому сожалению, в русском обществе до сих пор господствует, можно сказать, отрицательное отношение к старине... Такое отношение к старине поддерживается нашим незнанием ее, нашим незнакомством с ней, непониманием ее значения. Быть может, внедряемый с детства и юности интерес к памятникам старины возбудит и в нашем обществе стремление сохранять ее». Рассматриваемый «Атлас» несомненно способствует развитию чувства любви к родной старине. Перед учащимися пройдет в сжатом виде вся история древне-русской культуры; кроме древностей славянских, даются снимки памятников древних культур, оставивших свои следы на Руси. Но для нас важнее, конечно, славянские древности; сюда относятся: древности полей погребения, курганного периода, древние города и укрепления, жилища и домашняя утварь, посуда, одежда, украшения, вооружение, средства передвижения, орудия производства, монета, церкви киевской Руси, церкви Владимиро-суздальской Руси, Новгорода и Пскова, церковная утварь и письменность.
      Очень желательно также, чтобы в курс родной истории входило описание и оценка важнейших памятников русского искусства; это возможно сделать или в виде особого прибавления к истории, или на подобие тех сведений о быте наших предков, какие даются никоторыми учебниками; кстати сказать, сообщать эти сведения было бы небесполезно всем учебникам по родной истории. Не лишним считаем упомянуть о некоторых известных пособиях по изучению русских древностей. Такими книгами являются: «Книга для чтения по русской истории», т. I – проф. Довнар-Запольского, «Русская история в очерках и статьях», т. I-II – составлена группой профессоров под ред. Довнар-Запольского, «История русского искусства» – Новицкого, «Очерки русской истории в памятниках быта» – Полевого, «Промыслы древней Руси» – Лабунского. Эта доступная для учащихся литература по русским древностям способна вызвать в них интерес и любовь к родной старине, и отсутствие подобных книг в школьных библиотеках было бы значительным их недостатком.
      Лучшим источником познания старины являются, конечно, не рисунки, а самые памятники; а так как обзор их возможен путем экскурсий, то важность последних для национального изучения истории представляется особенно внушительной. Приведем отзыв об этом самих экскурсантов; помещаемые ниже слова нам представляются нелишенными и некоторого практического значения: «Особенно симпатичное воспоминание осталось от встреч с местными любителями родной старины. К сожалению, а, может быть, к счастью, она сейчас удел любителя; зато сколько трогательного и благородного в этом бескорыстном, наивном служении родному краю. Может быть, поэтому все эти лица и являются столь колоритными, интересными фигурами. Перед некоторыми невольно проникаешься уважением, как, напр., перед г. Шляковым, основателем и устроителем редкого по богатству Ростовского музея, все свои средства, силы и любовь отдавшим на воссоздание родной страны, или г. Эварницким, директором Екатеринославского музея, знатоком казацкой украинской старины, с чисто малороссийским добродушием и юмором принимавшим экскурсантов. Сейчас проходит вереница других таких же любителей местного края, типичных представителей своей родины – протоиерея В. В. Касаткина (Владимир), В. И. Щербины, Н. Ф. Беляшевского (Киев). Припоминается то чарующее впечатление, которое оставляли во всех экскурсантах их теплая, нелицемерная любовь к родному краю, своеобразные, чисто местные особенности речи, обращения, манеры, отношения к слушателям. Для учащихся столичных учебных заведений, для которых жизнь провинции остается в тени или в дымке бессознательного пренебрежения, при известном общем космополитизме, такая целостность натуры, исполненная любви к родине, имеет глубоко-педагогическое значение» 1) [«Общеобразовательные поездки в средней школе». Изд. Тенишевского училища. Книжка представляет небесполезное руководство для начинающих экскурсантов; даются указания, как лучше организовать довольно хлопотливое для устроителя дело экскурсий на дальние расстояния и приводятся отчеты важнейших поездок по России. В этом смысле заслуживает также внимания книга: «Школьные экскурсии, их значение и организация» (педагогически ежегодник, издаваемый при С.-Петербургск. Лесном Коммерч. Учил., т. II, 1910 года)].
     
      Петр Великий
 
      История Петра Великого проходится в школе довольно обстоятельно. Образ Великого Преобразователя получается достаточно полный и ясный. Со своей стороны мы предложим только обратить внимание учащихся на исключительный патриотизм Петра Великого. «О Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, только бы жила Россия, благочестие, слава и благосостояние ее». Таков характер всей его деятельности. Благодаря самоотверженной работе Царя - Преобразователя Россия достигла небывалого до него величия и могущества политического и обнаружила необыкновенную силу природных национальных способностей. Великая русская литература, русское искусство, наука, – все, чем может гордиться современная Россия перед прежней, обязано своим развитием прежде всего преобразовательной деятельности Петра Великого. Главное дело внешней политики его – война со Швецией. Единственная цель войны – завладеть берегами Финского залива, приобрести море с удобною гаванью. Петр ни мало не думал о своей славе, как и о помощи союзникам, он преследовал национальные цели – культурное и экономическое процветание России. Многие обвиняли его в пристрастии к иноземцам в ущерб русским. Обвинение это не основательно. Петр ценил иноземцев постольку, поскольку они нужны были в ту пору России, ради пользы и величия которой он ничего не жалел. На первые места в государстве у него ставились всегда русские люди: Меньшиков, Апраксин, Головкин, Шереметев и др. 2) [«Россия под скипетром Романовых»", стр. 123] Точно также несправедливы обвинения Петра Великого в пренебрежении ко всему русскому. Этого не могло быть потому, что выше всего он ставил «Россию, благочестие, славу и благосостояние ее». Желание Петра было возможно скорее приобщить Россию к семье цивилизованных народов; этому страстному желанию и этому постоянному стремлению Петра шло наперекор тогдашнее русское общество. Борьба между царем и не понимавшим его обществом была неминуема; отсюда излишняя порой резкость и крутость его мер в борьбе с отживавшими формами старины; отсюда же излишняя любовь к мелочам иноземной жизни, которые невольно получали в глазах Петра преувеличенное значение. Эти мелочи служили осязаемым показателем обновления русской жизни и тем самым были дороги ему, как некоторое доказательство успеха его преобразовательной деятельности. Отношения же к действительным ценностям и особенностям русского народа проникнуты безусловным признанием и уважением их со стороны Петра; таким характером, напр., отличались его меры о просвещении народа, его заботы о воспитании русских людей в русском духе и т. д.
      Величественный образ Императора-Преобразователя служит предметом высокого вдохновения Пушкина; использовать поэзию его в этом случае составляет обязанность как учителя русского языка, так и учителя отечественной истории. Обращаем также внимание на стих. Случевского: «О царевиче Алексее» (хр. Казанцева), выясняющее все трагически-тяжелое положение Петра в вопросе: «погубить ли мне Россию или сына?» Стихотворение заканчивается словами:
 
      И поставлен Петр Великий
      Над другими исполином!
      Как его, гиганта, мерить
      Нашим маленьким аршином!
      Где судить траве о тыне,
      Разрастаяся над тыном!
 
      Смутить может учащуюся молодежь суровая расправа Петра со стрельцами. Но она объясняется обстановкой его детства. Много говорит одна уже подробность о том, что от «майских дней» у Петра остались на всю жизнь конвульсивные движения головы и лица. Картина этих дней, нарисованная перед учащимися со всеми ее ужасающими деталями, покажет им, что ответственность падает на самих стрельцов.
      Следующая за Петром эпоха, до вступления на престол императрицы Елизаветы Петровны, является самым мрачным периодом нашей истории после Петра и излагается учебниками достаточно подробно.
     
      Императрица Елизавета Петровна.
 
      После всех ужасов «бироновщины» воцарение Елизаветы Петровны явилось благодеянием для русского народа. Познакомив с деятельностью этой государыни, отметив ее заслуги – свержение немецкого режима, систематическое покровительство всему национальному, восстановление учреждений Петра Великого в том виде, в каком он их оставил, следование его политике, нужно дать почувствовать учащимся всю пользу царствования Елизаветы Петровны. Недаром воспевал ее наш велики патриот Ломоносов. Что касается его, то жизнь и деятельность этого русского гения должна занять видное место в школьном обучении. Юбилейная литература о Ломоносове достаточно хорошо освещает личность его, как великого русского гения и патриота 1) [См., напр., очерк К. Медведского: «Ломоносов»]. В исторической хрестоматии г. Казанцева тоже имеется недурной материал. Стихотворение Полонского «Хандра и сон» заканчивается перечислением заслуг Ломоносова; поэт призывает сказать спасибо ему «за честную борьбу, за веру в русский дух, за первый луч народного сознанья»... Выяснить эту заслугу в числе других будет полезным делом национального воспитания.
     
      Екатерина Великая.
 
      Деятельность Екатерины Великой во многом обязана подготовительной работе царствования Елизаветы Петровны. Верность историческим русским традициям, обнаружившаяся в правлении императрицы Екатерины, вызывает невольное удивление перед этой по истине «великой монархиней». В школе мало сообщать знания, надо согреть эти знания чувством любви, суметь передать его своим юным слушателям и заставить их переживать то чувство, которое дает жизненность и теплоту словам учителя. Эта жизненность необходима вообще при обучении, а тем более при изучении отечественной истории. Тщательно должна быть выяснена внешняя политика Екатерины II, и вообще все, в чем особенно ярко и наглядно обнаруживается мудрый образ действий императрицы. Раздел Польши нередко ставится ей в вину. На самом же деле присоединением Польши Екатерина II достигла только этнографических границ русской народности и то не вполне – Галицкая Русь, Русь Угорская и Русь Буковинская и до сих пор находятся под чужеземной властью. Относительно раздела Польши при Екатерине Великой проф. Платонов говорит: «Петр много сделал для достижения заветных помыслов, но не доделал всего. Покорение Крыма и разделы Польши при Екатерине II были следующим шагом вперед, который сделала наша нация, чем прямо продолжено было дело Петра и старой Руси» 1) [Лекция].
      История жизни и деятельности Суворова должна быть известна детям во всех поучительных и характерных подробностях. Личность этого русского гения – предмет для воспитания весьма благодарный. Истории войн его, места славных подвигов, обстоятельства и условия, в которых совершались походы, всякий учащийся обязан знать отчетливо, а не так, как зачастую можно наблюдать теперь, когда ученик старших классов, кроме Чертова моста, ничего не помнит. Русские герои должны стать предметом прилежного изучения – воспитательная польза такого изучения не исчерпывается одним развитием чувства национального достоинства, а идет дальше. «Великие люди», говорит Карлейль, «каким бы образом мы о них ни толковали, всегда составляют крайне полезное общество. Даже при самом поверхностном отношении к великому человеку мы все-таки выигрываем кое-что от соприкосновения с ним. Он – источник жизненного света, близость которого всегда действует на человека благодетельно и приятно. Это свет, озаряющий мир, свет, освещавший тьму мира, источник природной, оригинальной прозорливости, мужества и героического благородства, распространяющий всюду свои лучи, в сиянии которых всякая душа чувствует себя хорошо»...2) [«Герои и героическое в истории»] Воздействию этого благодетельного света всего более доступна восприимчивая и впечатлительная душа ребенка; недаром, самое любимое чтение детей – рассказы о героях; удовлетворять запросам их в этом направлении составляет непременную обязанность школы.
     
      Император Павел I.
 
      При изучении царствования императора Павла должно остановиться на отдельных полезных мероприятиях и благородном образе мыслей и намерений государя, стремившегося всей душой ко благу государства. К сожалению, государь этот не мог осуществить своих высоких стремлений, – отчасти по отсутствию правительственных навыков, а также по отсутствию вокруг него способных людей. Учащимся надо понять эту безусловно благородную, но несчастную личность, естественно вызывающую глубокое сочувствие и сострадание. В царствование императора Павла принята под покровительство Грузия, окончательно присоединенная к России при Александре I. Значение этого присоединения следует хорошо знать учащимся. Русский царь сделал неоценимое для Грузии благодеяние, приняв ее, постоянно терзаемую врагами, под свое покровительство и защиту. «Не для приращения сил, не для корысти, не для распространения пределов и так уже обширнейшей в свете Империи приемлем Мы на себя бремя управления царства Грузинского. Единое достоинство, единая честь и человечество налагают на Нас священный долг, вняв молению страждущих, в отвращение их скорбей, учредить в Грузии правление, которое могло бы утвердить правосудие, личную и имущественную безопасность и дать каждому защиту закона». (Манифест о присоединении). И событие это оказалось для Грузии действительно благодетельным. Прекрасно выразил это Лермонтов в поэме «Мцыри» и Полонский в двух своих стихотворениях: «Имеретин» и «Заступница». Этих поэтических иллюстрации мы не нашли в хрестоматиях, а они нужны нашей молодежи. Учащимся следует знать,
 
      Как удручен своим венцом
      Такой-то царь, в такой-то год
      Вручил России свой народ,
      И Божья благодать сошла
      На Грузию! Она цвела
      С тех пор в тени своих садов,
      Не опасался врагов
      За гранью дружеских штыков! («Мцыри»).
 
      Прекрасное стихотворение другого поэта – «Заступница» рисует величественную картину Страшного Суда, где «Иверия» является заступницей за Россию:
 
      О, Царь царей! Господь! Суди мои дела,
      Но милуй Русь! Без помощи сестры
      Я б тяжким сном спала до сей поры...
      Не за добычею, – не за моим добром
      Она пришла ко мне в ограбленный мой дом,
      Нет! Из любви она мне руку подала...
 
      Стихотворение «Имеретин» проводит параллель между прежнею жизнью Грузии, когда она не была под властью России, и ее теперешним существованием. Молодежь должна знать, насколько подвластные России земли обязаны своим благополучием великодушию и благородству русских царей. На данную тему весьма уместно также побеседовать с учениками на уроках географии.
     
      Император Александр Благословенный
 
      В царствование Александра Благословенного Россия расширила свои пределы на севере завоеванием Финляндии. В учебниках о нем говорится так мало, что неудивительно, если учащиеся сплошь и рядом обнаруживают полнейшее незнание этого факта. Русский герой–завоеватель Финляндии Кульнев, почти неизвестен русской молодежи. А между тем о нем слагают песни сами финны. Стихотв. их поэта Рунеберга: «Кульнев» (переведенное на русский язык) не мешало бы знать и нашим детям. Про Кульнева не любят говорить учебники; в исторических хрестоматиях о нем нет упоминаний, а жаль: герой этот заслуживает большего внимания, – его подвиг, когда в лютый мороз он предпринял неслыханный по смелости переход по льду через Ботнический залив, принадлежит к славнейшим подвигам военной истории. Для учеников полезной книгой явится очерк П. Ф. Ордина: «Завоевание Финляндии».
      Отечественная война принадлежит к самым блестящим страницам нашей истории. Для русского молодого поколения эти страницы навсегда останутся глубочайшим источником национального вдохновения, в котором оно так нуждается. Среди общего упадка народного духа, среди окружающего нашу молодежь национального равнодушия и безразличия, она почерпнет в знаменательных страницах русской славы то настроение, которого не в состоянии дать ей ни современная семья, ни окружающая среда. Л. Н. Толстой в свое время вынес из личного педагогического опыта убеждение, что изучение родной истории вызывает интерес только тогда, когда будит национальное чувство. Поэтому наиболее интересным и успешным его уроком от считал рассказ про Отечественную войну: «Самый большой успех имел, как и надо было ожидать, рассказ о войне с Наполеоном. Этот класс остался памятным часом в нашей жизни. Я никогда не забуду его». А вот и причина успеха: «Вы совершенно по-русски рассказывали, – сказал мне вечером немец, на которого ухали ученики. – Вы бы послушали, как у нас рассказывают эту историю. Вы ничего не рассказали о немецких битвах за свободу». Я совершенно согласился с ним, что мой рассказ не была история, а сказка, возбуждающая народное чувство». Толстой замечает при этом: «К несчастию, сама история весьма редко дает повод торжествовать народному чувству, – отвечая на национальное чувство, не пройдешь всей истории». 1) [Педагогические статьи, 4 т., стр. 283]. Тем больше внимания, значит, должен учитель уделять тем местам родной истории, когда она «дает повод торжествовать национальному чувству». Самое национальное и самое гениальное понимание смысла Отечественной войны и величия русского духа в эту годину народных испытаний принадлежит Толстому. Когда шла о нем речь в отделе литературы, мы постарались подробно отметить все неисчерпаемое значение «Войны и мира» в деле национального воспитания. Поэтому не станем здесь повторяться. Равным образом, выяснять значение Отечественной войны независимо от понимания ее Толстым нет надобности, – это может сделать в школе всякий добросовестный учитель родной истории. Сейчас нам представляется не бесполезным сделать только одно замечание. Нередко приходится слышать, что победой над французами мы обязаны морозу и голоду. Мнение это перешло к русским от иностранцев, у которых оно явилось, понятно почему; но тем не менее, с ним приходится считаться в школе, если не закрывать глаз на то, что видят, слышат и думают учащиеся, тем более, что это мнение высказывается ими в школе. Неосновательность взгляда слишком очевидна, чтобы о нем распространяться, однако учащимся все же следует отметить полную его несостоятельность. Полезно указать им, прежде всего, на хронологию: выступление из Москвы началось в ночь с 6 на 7 октября, когда морозов еще не было; французская армия страдала лишь от голода; но в чем причина последнего обстоятельства? Для французов Москва была пятой столицей, которую они занимали, и однако там они не терпели голода, наоборот: им жилось весело и привольно. На это указывает и Толстой, говоря про занятие французами Берлина и Вены (III т., 341–344 стр.). Русский народ не так встретил своих врагов. Толстой приводит весьма характерное письмо прусского короля Наполеону, которое невольно напрашивается на сравнение с приемом Наполеона русским императором. «Я очень желаю, – пишет прусский король Бонапарту, чтобы ваше величество были приняты в моем дворце самым приятнейшим для вас образом, и я с особенною заботливостью сделал для того все нужные распоряжения, насколько позволили обстоятельства. Весьма желаю, чтобы я достигнул цели». (II т., 121 стр.). Император Александр не так принял всемирного победителя: чувствуя за собою народ, готовый, как один человек, встать на защиту отечества и умереть, но не унизиться, он говорил: «Если у меня не останется ни одного солдата, я созову мое верное дворянство и крестьян, буду сам предводительствовать ими, и скорее соглашусь питаться хлебом в недрах Сибири, чем подпишу стыд моего отечества!» И русский народ отвечал ему: «Веди нас, куда хочешь, отец наш! Умрем или победим!» И он пошел, как мог и кто мог, и победил.
      «Дубина народной войны поднялась над французами со всей своей грозной и величественной силой и, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие... И благо тому народу, который, не как французы в 1813 году (и не как почти все покоренные Наполеоном западные народы, прибавим мы от себя), отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувства оскорбления и мести не заменяются презрением и жалостью» (Толстой). Доказывая невозможность взять в плен французскую армии при Березине, Толстой говорит: «Главное, это было невозможно потому, что никогда с тех пор, как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягали все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами».
      Так думал об Отечественной войне русский гений и патриот; так должна думать и русская молодежь. В наших учебниках наблюдается, как мы уже имели случай сказать, отсутствие чувства в изображении исторических фактов. Такое равнодушие замечается и в отношении к событиям исключительной важности, каковым является Отечественная война. В иностранных учебниках констатируется обратное. Описание событий, особенно событий национального значения, проникнуто в них высоким патриотическим чувством и призвано заражать этим чувством учащихся; и школы иностранные не считают такое изложение истории в школе ущербом для исторической верности. Если наши учебники пожелали бы внести национальное чувство в изложение, то хорошо им сказать иногда словами великих наших писателей. В этом и будет отчасти состоять применение словесности в истории, о котором мы неоднократно упоминали выше.
      Если иноземцы 1) [Напр., Шницлер: «Растопчин и Кутузов»] не усматривают подвига русского народа в Отечественной войне, то русская молодежь должна прислушиваться не к этим голосам, а к гениальным словам великого писателя земли русской. Не дикость русского мужика увидел он в его встрече французов, а проявление национальной мощи и высокого патриотизма. Выясняя причины оставления французами Москвы, Толстой говорит: «Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов; да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам; ...мужики Карп и Влас, все бесчисленное количество мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его». Такая «дикость» русских мужиков может остаться непонятой иноземцами, но она понятна и близка русскому сердцу Толстого. Таким же проявлением высокого патриотизма Толстой считает оставление Москвы – невозможное для иностранцев, немыслимое для Наполеона, привыкшего встречать раболепный страх и униженные просьбы (см. отдел литературы). Из обширной юбилейной литературы об Отечественной войне лучшими для национального воспитания мы считаем: «Год русской славы» - Ф. А. Тарапыгина, книги К. А. Военского: «Година бед – година славы», «Русское духовенство и Отечественная война», Т. П. Мятлевой: «Двенадцатый год», проф. Шумигорского: «Отечественная война», Н. А. Энгельгардта: «Император Александр Благословенный и Отечественная война», изд. Нац. кл.: «Партизаны 12-го года» и книга в качестве награды ученикам: «За веру, царя и отечество»; Отечественная война в картинах и портретах, с текстом, составлен. О. А. Макшеевым.
      Александр Благословенный принужден была большую часть своего царствования вести борьбу с врагами отечества; однако немало он сделал и в улучшении внутреннего управления; между прочим, следует отметить учащимся великодушное отношение императора к полякам; он не только простил всех, изменивших ему в войне с французами, но и одарил Польшу милостями. Главной заботой, самой заветной думой и задушевной мечтой наших государей с начала 19-го столетия было улучшение положения крестьянства вплоть до отмены крепостного права. Исторически проследить это и отметить их заслуги в этом направлении – одна из прямых обязанностей учителя.
     
      Император Николай I.
 
      В царствование императора Николая Павловича нашего внимания заслуживают прежде всего многочисленные войны России с разными врагами. Соединение Грузии с Россией, совершившееся окончательно при Александре I, было благодетельным для Грузии, но стоило великих жертв русскому народу. Персия, Турция и кавказские горцы, – все, что жило раньше грабежом или данью на счет Грузии, стало заклятым врагом России; вот почему войны с ними, начавшаяся задолго еще до императора Николая Павловича, приняли при нем особенно ожесточенный характер. Учащиеся должны, почувствовать все неоценимое значение многочисленных жертв русского народа на пользу единоверной Грузии, начиная еще со времен Феодора Иоанновича, и вообще государственную необходимость покорения Кавказа. Тогда войны с «гордыми сынами» его предстанут в правильном освещении. Равным образом следует остановить внимание учащихся на войнах России за освобождение Балканских христиан, старательно отметив все благодеяния ее для последних. Со времен Николая Павловича Россия приобретает формальное право вмешательства во внутренние дела Турции, как заступница и покровительница православия. Великодушие этого императора, спасшего Австрию в 1849 г., является всегда предметом живейшего внимания учащихся. Севастопольская оборона нашла себе самое лучшее изображение у Толстого в «Севастопольских рассказах», ценных для нас глубоким и верным пониманием свойств русского солдата (см. отд. литературы); и очень желательно, чтобы учитель истории, хоть немного, использовал воспитательное значение этого произведения на своих уроках. Остальная, многочисленная литература, посвященная этой войне, также дает весьма полезный материал для детского чтения.
      Одним из самых важных дел внутренней политики императора Николая Павловича было воссоединение униатов и улучшение положения русского населения западного края. Важность всех мероприятий в этом деле следует выяснить с возможною для школы полнотою. Меры улучшения быта крестьян края: введение «инвентарей», перевод государственных крестьян на оброчное положение, раздача им новых земель взамен прежних истощенных, устройство русских школ грамоты, – имели благодетельные последствия: «Народа нельзя узнать, говорили очевидцы: так он преобразился – ходит весело, держит прямо голову... так подняло его вдруг сознание, что у него есть прав» (Юрий Самарин). Внешним поводом к улучшению положения русского народа в западном крае было польское восстание 1831 года. Поляки, несмотря на милостивое отношение к ним русских царей, подняли мятеж и тем вызвали справедливое негодование императора Николая Павловича, а с ним и всей России, выразителем чувств которой является Пушкин в своем стихотворении «Клеветникам России». При изучении польского восстания стихотворение это будет служить образцом того, как думали и чувствовали тогдашние русские люди и как думать и чувствовать должны русские дети, изучая историю старинного спора нашего с Польшей.
      Борьба с внешними и отчасти с внутренними врагами государства составляла большую заботу императора Николая Павловича. Но много потрудился этот государь и над делом внутреннего благоустройства государства, и это тоже следует раскрыть учащимся. Николай Павлович имел твердое убеждение в благодетельности раскрепощения крестьян и своими мероприятиями до конца дней своих не переставал стремиться к облегчению для своего преемника великой реформы освобождения с землей: «Я должен – говорил он – передать это дело сыну с возможным облегчением для его разрешения». Многочисленные секретные комиссии для обсуждения мер, касающихся крестьян, улучшения положения помещичьих крестьян, свобода и самоуправление государственным крестьянам, заботы о крепостных западного края, – все говорит за то, что дело это неуклонно шло к завершению в славной реформе Царя-Освободителя.
      К царствованию императора Николая Павловича относится славянофильское движение. В курсе истории старшего возраста полезно остановиться на этом течении русской мысли для выяснения учащимся его положительных сторон.
     
      Царь-Освободитель
 
      Освобождение крестьян было самым важным делом царствования императора Александра II. Чтобы учащимся стало более ясным все громадное значение этой реформы, полезно оттенить ее преимущества перед освобождением крестьян в других государствах; освобождение без земли делало экономическое положение крестьян на Западе еще более тягостным: они попадали в полную имущественную зависимость от помещиков, – за неимением земельной собственности поневоле им приходилось обращаться за землей к бывшему владельцу. Естественно, что такую реформу было гораздо легче провести, нежели освобождение с землей; неудивительно поэтому, что она и прошла на Запад раньше, чем у нас, сопровождаясь почти повсюду беспорядками. Эту разницу учащиеся должны знать хорошо. Тогда они действительно оценят во всей полноте значение изучаемого события и увидят, что русское крестьянство в основном условии своего труда находится в несравненно лучшем положении, чем крестьянство на Западе; вместе с тем учащимся станет ясно и то, почему наши государи осуществили эту реформу не сразу, а с мудрою постепенностью. На первом заседании Государственного Совета по поводу освобождения крестьян государь произнес речь, в которой, указав на все сделанное для облегчения крепостного права его державными предками, сказал: «Мы не желали, давая личную свободу крестьянам, сделать из крестьян людей бездомных... Мы хотели избегнуть того, что происходило за границей, где преобразование совершилось почти везде насильственным образом». В остальном учебники говорят об этой реформе достаточно обстоятельно. Зато совсем неудовлетворительно освещается в них следующее за великой реформой важное событие в жизни русского государства: крестьянская реформа в западном и привислинском краях. Если польская смута более или менее известна учащимся, то последствия ее для русского населения в западном крае представляются ими весьма смутно. А между тем для русского народа результаты смуты были значительны. Все меры, которые проведены были для русского населения Муравьевым, лично избранным государем для управления краем, распространенные затем и на юго-западный край, существенно улучшали экономическое положение и будили народное сознание в русском крестьянстве края 1) [См. обстоятельное изложение этого вопроса в юбилейном издании: «Россия под скипетром Романовых»].
      При прохождении польского мятежа полезно будет указать, что большая часть польского населения – крестьянство осталось верным Русскому Царю. Заслуживает также внимания в школе распространение закона 19 февраля на польских крестьян. Крайне тяжелое положение их до 1864 года, вследствие полной зависимости от своих помещиков, будет для учащихся наглядным доказательством того, насколько реформа 19 февраля благодетельнее западно-европейского личного раскрепощения, пример которого видим в Польше. Блага закона 19 февраля дарованы польскому крестьянству Русским Царем, и этот глубоко знаменательный факт не бесполезно подчеркнуть учащимся. Большинство польского народа до распространения закона 19 февраля на Польшу бедствовало; после воли польским крестьянам жилось не лучше, чем раньше: зависимость от землевладельцев ничем не разнилась от крепостного права, а в некоторых отношениях сделалась даже тяжелее. Только Русский Царь смог коренным образом улучшить положение польской народной массы.
      Значение дальнейших великих реформ – учреждения земства, нового суда и всеобщей воинской повинности, следует показать с возможной обстоятельностью; впрочем, нельзя сказать, чтобы учебники уделяли им недостаточно места; что касается до самого направления в изучении этих реформ, то, по нашему мнению, никаких недоразумений и особенных объяснений это изучение не представляет. Не лишним будет разве только замечание, что в рассказе о введении всеобщей воинской повинности весьма полезно задержать внимание учащихся на выяснении насущной необходимости для всякого защиты своего отечества, как первой обязанности гражданина. При изучении завоеваний Кавказа и средне-азиатских владений полезно подчеркнуть, что водворение русской власти в крае оказалось благодетельным для населения, – присущая русскому народу терпимость, благодушие и широкая гуманность неизменно проявлялись и в отношении к покоряемым народам.
      Война за освобождение славян, как выражение лучших свойств русского народа – самоотвержения, идеализма, бескорыстного служения высшим целям – выдвинувшая из множества героев русского гения – «белого генерала», имеет огромное национальное значение в воспитании. Считаясь при том с психологией молодежи, национальное чувство которой много терпит от каждого неудачного упоминания о нашей недавней войне, следует удалить особенное внимание последней славной русской войне, благороднейшей в истории всех народов. Вот как говорил о ней Гладстон, и знать это полезно ученикам: «Что бы ни говорили о некоторых других главах русской истории, освобождением многих миллионов порабощенных народов от жестокого и унизительного ига Россия окажет человечеству одну из самых блестящих услуг, какую только знает история, – услугу, которая никогда не изгладится из благодарной памяти народов». По поводу этих слов Достоевский делает интересное замечание: «Как вы думаете, откровенно спрашивая, мог ли бы произнести такие слова русский европеец? Да никогда в жизни! Он проглотил бы язык свой прежде, чем это произнести; он от «деликатности» не то, что перед Европой, а перед самим собой покраснеет, если только услышит это или прочтет по-русски и у русского. Помилуйте, да как мы смеем... в калашный ряд!.. И для всего человечества – это мы-то, русские! Да мы еще рылом не вышли для этого, у нас еще рожа крива, чтоб «освобождать человечество». И при том все не либеральные такие мысли: «Россия освобождает народы» – какая не либеральная мысль!» 1) [11 т., 362 стр.] Такую «деликатность» Достоевский называет лакейством перед Европой и самооплеванием, свойственным русскому человеку. Имея в виду эту нашу особенность, принимая во внимание, кроме того, многие другие обстоятельства как современной русской жизни, так и недавнего прошлого нашей истории, мы придаем ее славным страницам большое значение в деле национального воспитания и в развитии и усовершенствовании национального характера. Мы уже указывали на необходимость особенных, «экстраординарных» мер для воспитания русского молодого поколения; мы видели также, что в иностранных школах страницы народной славы служат предметом самого старательного внимания и восторженного изучения; для нас такая постановка изучения родного прошлого вдвойне необходима.
      Мученическая кончина Царя-Освободителя, великого печальника о своем народе, является темой особо важной и благодарной для национального воспитания. Обычный холодный и бездушный тон русских учебников вообще не годится в школе; тем более он неуместен в описании мученической кончины Царя-Освободителя. Виновники цареубийства должны вызвать в детях заслуженное отношение к себе, как к врагам отечества.
     
      Царь-Миротворец
 
      Обращаясь к царствованию императора Александра III, приходится заметить, что учебники при описании этого царствования обычно ограничиваются одним перечнем событий. Однако, как самая личность Царя-Миротворца, так и вся его деятельность, носят высокопоучительный характер и заслуживают глубокого внимания. Царь-Миротворец воплотил в себе лучшие черты народной русской души. С твердостью воли соединял он удивительную доброту, благочестие, простоту, чистосердечие, искренность, любовь к правде, – черты глубоко национальные. С преданностью доброго христианина относился он к православной вере и с любовью – ко вверенному ему Богом народу, осуществляя высшие заветы своих державных предков. Любовь Государя к народу сказалась как в основном характере его деятельности, – в понимании русского народного духа и национальных потребностей народа, так и в постоянных заботах об улучшении экономического положения всех слоев населения; и это следует изучить возможно обстоятельнее. Сразу же после вступления его на престол явилось чрезвычайно важное для крестьян поведение о повсеместном понижении выкупных платежей; далее, уничтожена была подушная подать, учрежден крестьянский банк. Наряду с этим следует представить учащимся, как громадную заслугу Царя-Миротворца, его многочисленные заботы на пользу православия. Из событий этого мирного царствования следует отметить чудесное спасение Царя и его семьи 1888 года, заключение союза с Францией, закладку Сибирской и Закаспийских дорог. Значение царствования Царя-Миротворца следует изложить ученикам в таком освещении, чтобы возбудить в них самую теплую и благоговейную любовь и благодарную память о почившем государе. Школьным библиотекам пора обзавестись книгами, посвященными этой царственной личности. В данном случае можно указать на книгу проф. П. И. Ковалевского: «Император Александр III», или – А. Д. Попова: «Царь-Миротворец».
      Царствованием императора Александра III, собственно, и заканчивается русская история. Но преследуя изучением родной истории не столько цели голого знания, сколько задачи национального воспитания, мы считаем нужным на уроках истории коснуться и некоторых событий нынешнего царствования, – главным образом русско-японской войны. Известно, что воспоминания об этой войне производят и на детей, и на юношей одинаково удручающее впечатление, вызывая чувство разочарования и стыда за свое отечество. Этого всячески следует избегать. Нельзя также оставлять без внимания в школе односторонних и предвзятых обвинений, какие приходится детям слышать вне училища; но не следует скрывать от них и главных действительных причин наших недавних военных неудач. Прежде всего нужно выяснить выгодное положение врагов и крайне невыгодное наше положение: в несколько недель японцы переправили на театр военных действий все свои силы; нам же приходилось везти войска за несколько тысяч верст по одноколейной дороге, в силу чего лишь к самому концу войны силы наши сравнялись с силами неприятеля. Смута, возникшая в России во время войны, была также одною из главных причин неудачного ее итога 1) [«Россия под скипетром Романовых», стр. 309-313]. Государство принуждено было воевать на два фронта – и с внешними, и с внутренними врагами. Изучение истории показало учащимся, что единодушие и преданность Государю не раз спасали Русское государство в тяжелые моменты его существования, как и отсутствие этих гражданских качеств влекло за собою разные невзгоды. Русско-японская война послужит детям последним и наиболее наглядным тому доказательством; все это при добром желании учителя может быть прекрасно использовано в школе. Уроки, данные нам этой войной, заставляют обратить особенное внимание на воспитание гражданских чувств в молодом поколении. Учащимся следует внушить, что самыми тяжкими и позорными пороками являются пороки гражданств, что служба есть долг Царю и Отечеству, и что измена родине не в одном только явном предательстве, но во всяком нарушении гражданского долга.
      Чтобы избавить детей от разочарования в силах своего народа, следует показать им , что русские и в эту войну проявляли чудеса храбрости, мужества, отваги и самоотвержения, вызывавшие удивление врагов; для этого очень желательно подробно познакомить их с героями этой войны. Полезными книгами в данном случае явятся: «Геройские подвиги наших моряков» – проф. П. И. Ковалевского, «Герои японской войны» – В. Краснова, «Русский герой в плену у японцев» (из воспоминаний о капитане Головнине), «Герой-мальчик. Коля Зуев», «Геройство русских матросов против японцев» – изд. книжн. торг. Александрова, «Малолетний герой на Д. Востоке», «Да здравствуют герои Чемульпо!» – изд. Максимова, «Наши герои на Д. Востоке; примеры их доблестных подвигов». вып. I-III, – сборник газетных статей, «Герои Тюренчена» – изд. Е. Коноваловой, «Наши героини», «Женщины-кавалеристы в войне России с Японией» – изд. И. Морозова.
     
      Отечественная география
 
      Правильная постановка изучения отечественной географии в школе имеет огромное национальное значение. Знание родной страны во всех подробностях не только необходимо в практическом отношении, но оно есть одно из средств воспитания учащихся в национальном духе. Недостаточно заронить чувство любви к родине, нужно, чтобы оно стало сознательным и имело под собою реальную почву. Такой почвой будет служить обстоятельное и возможно полное знание родной страны. Основатель современной науки сравнительного землеведения Риттер говорит: «Изучение географии должно развить в детях сознательную любовь к родине, любовь к природе, эстетическое чувство и, как венец всего этого, чувство религиозности и благоговения к величию Творца мира».
      В иностранных школах отечественная география изучается образцово, и в низшей школе не хуже, чем в средней, что ясно показывает, какое значение придается там этому предмету.
      Дух любви ко всему своему родному, любви к отечеству, к своей нации, которым проникнуты все иностранные школы, сквозит и в их учебниках по географии. Направление германской школы достаточно хорошо известно, чтобы о нем распространяться 1) [См., например, учебники Э. Фридриха, популярные в России]. Но, таким же духом отличаются и французские учебники географии. Они проникнуты тем же духом патриотизма, как и учебники по другим предметам. Это настроение французских учебников географии переходит даже в крайность и сказывается в излишнем восхвалении достоинств французского народа, в упорном напоминании об его преимуществах, в постоянном подчеркивании культурного и экономического значения Франции. С чувством удовлетворения относятся учебники к правительственным мерам в колониях…
      Национальное чувство развивается в учениках всеми доступными средствами. Ведется постоянное сравнение с враждебной Франции Германией; так, например, приводятся данные о народонаселении Франции и Германии, причем учащимся указывается на вред понижения рождаемости во Франции.
      Какое несоответствие с русскими учебниками географии, где в рассказах о нашей отсталости не чувствуется и тени того любовного отношения к родине, какое наблюдается во французских географиях даже там, где они говорят о недостатках Франции. Характерно отношение французских учебников к государственным податям: французы со школьной скамьи уже знают эти гражданские обязанности, с малых лет научаясь понимать их важность и значение. Патриотическое направление французских учебников, как мы видели, порою доходит до крайности. Эльзас и Лотарингия изучаются не вместе с Германией, а отдельно, по особой карте, причем выясняется важность потери их для Франции.
      Учебник японской географии, который мы имели возможность рассмотреть, представляет начальный и сжатый курс географии Японии 1) [«География Японии». Перевод 1-й и 2 ч. части «Сёогаку цири» 1905 г. Изд. японского м. нар. просвещения. Пер. В. А. Завадского-Краснопольского]. Краткий перечень географических данных, правда, лишает этот учебник возможности вносить в изложение то увлекающее ученика чувство, которое является принадлежностью других японских учебников. Но за всем этим нельзя не видеть одной особенности учебника: он служит выражением воинского духа в японском народе; интерес к военному делу у японцев исключительный: при старательном упоминании о местах сражений и воинских подвигов, подробно отмечается расположение войск в империи; так, учебник указывает, где находится «штаб 3 дивизии», где «квартиры 2 дивизии», 3, 4, 5 и т. д. Про Цусиму (учебник составлен до войны) говорится: «Ики и Цусима лежат у входа в Японское море. Из них ближний – Цусима, расположен против Кореи и, если нужен операционный базис для военных предприятий, то Такесики – важная гавань для морских сил. В Идзувара помещены сторожевые войска». О городе Вадзима замечается: «знаменит своими храбрецами». Общий тон учебника – хвалебный, отмечающий почти исключительно светлые стороны японской жизни, быта, промышленности, народного хозяйства. В начале учебника помещены следующие слова: «Число жителей Японии почти достигает 50 миллионов. К тому же эти люди, принимая с благодарностью Императора, принадлежащего к непрерывной Японской династии, все весело проводят свои дни». Интересна и характерна также одна географическая японская карта. Карта закрашена в один общий цвет с Тихоокеанским побережьем, с Чукотским полуостровом, Камчаткой и Владивостоком. Надпись на ней гласит: «Новые предполагаемые места Великой Японской Империи. Помни, что приобретенное принадлежит тебе, но что лишнее – не вредит».

К титульной странице
Вперед
Назад