148 / 196
ЛЕВ КОТЮКОВ
И иные пишущие люди никак не желают соскакивать с
ей на землю — и по-прежнему норовят широким,
фальшивым шагом войти в литературу, в политику — и,
как бы между делом, в вечность.
Мельтешат и дробятся “инженеры человеческих душ”,
_все Меньше в числителе, все больше в знаменателе, все
дальше целое число, все ближе пустотоемкий нуль, и жал
к и е
литературные заговоры, интриги и сплетни уже не име
ют никакого значения, ибо постигнутое время кончилось
—и началось иное.
Но остатняя литературная живность еще кипит-бурлит,
еще бренчит телефонами и последней бесполезной мело
чью, еще завистливо и злобно делит давным-давно заня
тые последние и предпоследние места, еще цепляется за
уходящее время, как репей за посторонний движущийся
объект, надеясь прорасти благополучной сорью в мерзос
ти разора и запустения.
Но в ином даже всепогодных сорнякам не выжить. В
ином живет только иное, наследующее Истину, Небо и Зем
лю. И бессмертие души человеческой, как и встарь, обре
тается на земле. И каждый должен ежечасно помнить, что
нет бессмертия Божьего без его личного бессмертия. Но,
увы, не каждому дано понимание сего, но дана возмож
ность понимания, что бессмертная душа дороже целого
мира. Но до бессмертия ли нам, когда в сознании морось,
когда уворачивающиеся от падающих глыб грядущего мни
мые величины тщатся спастись в эйфории бессмысленной
борьбы неведомо с кем да еще норовят кого-то вывести на
чистую воду, как будто где-то осталась чистая вода.
До бессмертия ли нам, когда по-прежнему люди спешат
выбрать из двух зол меньшее... И безошибочно выбирают
149