лий. Мичман Лисянский, как правило, прислушивался, в
полемику не ввязывался. К концу войны у него сложилось
убеждение, что далеко не все командиры четко представля
ют,. как действовать в различных ситуациях, имеют совер
шенно различные понятия о правилах ведения боя. «Види
мо, не все предусмотрено в Морском уставе», — размышлял
мичман Лисянский.
Вскоре после окончания войны он покинул «Подражи
слав» и получил назначение на транспорт «Эммануил», от
битый в свое время у шведов.
На «Эммануиле» плавал в Ревель, Ригу. По службе ко
мандиром аттестовался исправно — «в должности знающ».
Кампанию 1792 года они плавали с братом врозь. Анания
два года назад перевели в Морской корпус, и теперь летом
он ходил в практические плавания с гардемаринами.
Незаметно подкралась осень, кампания на море заканчи
валась, корабли становились на прикол. Экипажи переселя
лись на берег.
Лисянские первую зиму встречали вдвоем на берегу.
«Эммануил» разоружился на зиму, и Юрий забежал по
привычке в портовую канцелярию справиться о почте. Там
второй месяц лежало письмо из Нежина, и, не распечатывая
его, Лисянский поспешил к брату.
Летом они сняли небольшую комнату на Галкиной ули
це и теперь каждый свободный день проводили вместе.
Юрий подвинул свечу. Отец писал о нежинских ново
стях, жаловался на здоровье, звал сыновей погостить.
— Пора батюшку навестить, — проговорил Юрий, про
читав письмо. (В кадетском корпусе было не по средствам,
потом война все перемешала.) — Кампанию на тот год от
плаваем и айда вдвоем в Нежин. Старик скучает, заждался.
— Пожалуй, ты прав, — согласился брат.
Юрий взял с комода небольшую книжку. С недавних пор
он стал дорожить этими редкими зимними часами на бере
гу, когда не шатало и не бросало, не свистел ветер в снас
тях, не слышались рядом под ухом всплески волн за бортом,
тянулись томительно в полусонном сознании минуты ожи
дания вестового, который осторожно, но настойчиво разбу
дит и пригласит на очередную вахту.
Открыв книгу на закладке, он углубился в чтение запи
сок Шелихова.
«1783 года с Лисьих островов, снарядя три судна пусти
лись к Американским берегам, составляя людство в 300 че
ловек. Они прибыли к Америке августа в последних числа в
залив Чугацкой, названной Куком Зандвичь-Саун. Они жи
72
