помощь обретала Франция под воздействием личности Напо
леона Бонапарта. Посланник Румянцев укрепился в мысли о
новых возможностях, которые могли приблизить разрешение
многовековых задач, стоявших перед домом Романовых.
«По мнению Румянцева, французская революция, со все
ми своими войнами и потрясениями, разрушая старый мир,
позволит России развалить трухлявое здание Востока. В нача
ле нового царствования, когда Россия теряла силы в борьбе
против Наполеона, вместо того чтобы пойти по следам Екате
рины на Дунае, Румянцев отошел в сторону, ограничивая себя
более узкой задачей. Тильзитский акт, который обосновывал
возможность возвращения к восточной политике, естествен
но вернул Румянцева на первый план, и граф оказался почти
необходимым человеком. Будучи призван к власти, он при
внес в нее более стройные взгляды, более смелые планы, бо
лее точные выводы, чем взгляды своего повелителя, которые
носили туманный и неопределенный характер. Он более, чем
Александр, клонил к тому, чтобы разделить Турцию, и, во вся
ком случае, не допускал мысли, чтобы происходящий кризис
закончился без заметного расширения России. Под его влия
нием интересы России на Востоке становятся яснее, желания
превращаются в строгую с методической точки зрения систе
му, где все части взаимосвязаны и в которой разрыв с Англи
ей —один из главных элементов»1, —писал французский ис
следователь Альбер Вандаль.
Как видим, достоинства личности Румянцева, его полити
ко-дипломатический опыт, казалось бы, не оставляли ника
ких сомнений в способности самостоятельно прокладывать
внешнеполитический курс. Размышляя над тем, как на деле
складывалась обстановка вокруг Румянцева, приходится ис
ходить из того, что он, будучи министром иностранных дел, в
своих реальных шагах оказался весьма ограничен. Тому были
причины исторического порядка. С давних времен в импера
торской России повелось вмешивать в иностранные дела мно
гих. До Румянцева и после него успешно управлять внешней
политикой мало кому из призванных на это поприще удавалось.
Самодержцы, вне зависимости от собственных способностей,
стремились играть главенствующую роль. Мнение мыслящих
помощников имело вес, но к нему не всегда прислушивались.
Всё зависело от близости к престолу того или иного сановни
ка, его авторитета во властной иерархии. Свои суждения, до
воды, рекомендации дозволялось также делать сиятельным ли
цам из числа тех, кто порой никакого отношения к столь важной
1
Vandal A.
Napoleon et Alexander I“. Paris, 1891. Tom 1. P. 157.
169
