ских берегов: корабль мой, охотники ваши, добычу —
пополам. Он послал с ним Тимофея Тараканова, чтоб
отвлекся промышленник в плавании от своих тяжких
дум и скорби по погибшей на Ситхе жене. О'Кейн все
гда возил с собой пухленькую подружку, которая по
любилась ему на Сандвичевых островах. С ней и погиб
у берегов Уналашки, когда судно его затерли льды.
Хитроумен был, сам рисковать не хотел: послал пер
выми русских, чтоб проверили, можно ли по льду на
берег выйти. Они-то прошли, а вот он со своей весе
лой сандвичанкой и двумя матросами-американцами под
воду и льды ушел. Не за то ли и был наказан, что
хитрил, обмануть хотел Баранова в сделках, тайком
собственный карман набивал, утаивая истинные раз
меры меховой добычи, да в конце концов еще замечен
был в снабжении колошей против русских запретными
боеприпасами.
И Генри Барбера, как и было ему предсказано,
покарал Господь за грехи. Продал компании судно
«Мирт» на Кадьяке с грузом из Индии, сам со всеми
мехами на Камчатку отправился на компанейском ко
рабле, да там, на реке Камчатке, и разбились. Не
выдержал, корыстолюбец, потери сокровищ своих,
пулю в лоб пустил. А судно его, названное «Кадьяк»,
из-за ветхости своей немало бед бравому доктору
Шефферу на Сандвичевых причинило.
Хвостов и Давыдов, отважные молодые мореход
цы на службе компании... Как любил он Давыдова! И
мичман отвечал ему тем же, истинной преданностью.
С Хвостовым все было сложнее — буян, забияка,
пьяница. Но при всем том превосходный моряк. Реза
нов высоко оценил его искусство во время плавания
в Калифорнию. Сам же Николай Петрович, помнит
ся, и сманил их обоих на компанейскую службу в
Америку. Вместе жили и погибли вместе, совсем еще
юными, в порыве безумного лихачества. Да разве нор
мальному человеку пришло бы в голову пытаться в
прыжке достичь другого конца разводимого на Неве
моста? Столько опасностей избежали они на Аляске
и во время плавания в Калифорнию, а могилу в род
ной и близкой Неве нашли...
Тяжелее всего было думать о Резанове. Как бли
84
