были в селении Кавароа, и двух или трех других, менее
значащих старшин. Первый был уже не в сюртуке, а в одной
только европейской рубашке; жена же его в прежнем платье.
Другие старшины были тоже в одних рубашках, исключая
королевина брата, который, кроме одной повязки по поясу,
вовсе никакой одежды на себе не имел.
За столом гости мои употребляли ножи и вилки и так лов
ко, как европейцы, и после каждого кушанья клали ложку,
нож и вилку на тарелку и отдавали человеку переменить.
Принц все ел без разбора, но прочие были под разными за
прещениями: один не мог есть свинины; другой, увидев на
столе курицу, выскочил на лодку. Он же после хотя курил на
ши сигарки, но раскуривал не нашим огнем, а тем, который
брал с лодки. Жена старшины во время обеда вышла на дек,
ибо у них женщины не только есть вместе с мужчинами, но не
могут и быть там, где мужчины едят. После обеда она пришла
и пила вино, если не более, то, верно, наравне с мужчинами.
Принц, налив рюмку вина, пил здоровье «Рукини», то есть
России или русских, а потом «Рукини Александра» (русского
Александра) и тотчас после, не дав мне времени отблагода
рить за учтивость, пил здоровье короля Тамеамеа. Впрочем,
он довольно разумеет по-английски и из вопросов моих о
разных предметах редко чего не понимал.
Гости наши разъехались уже вечером, а с заревою пушкою,
по захождении солнца, и все лодки удалились. Принцу сделал я
подарки, которыми он казался доволен; а для сестры своей, ко
ролевы, сам выпросил у меня два графина с наливкою и две
граненые рюмки. Элиот насказал мне столько хорошего о ста
рике короле, который и без того уже, по описанию Ванкувера
и по слухам от американских корабельщиков, был мне извес
тен с весьма хорошей стороны, что я принял намерение зайти
в залив Кайруа и посмотреть короля, тем более что сие место
пребывание королевское от нас было не далее 10 миль по пути.
22-го числа мы прибыли в Карекекуа, ожидая съестных при
пасов, назначенных королем нам в подарок, которые не преж
де были привезены, как вечером, и состояли в одной свинье
[ 6 3 9 ]
