135 / 196
ДЕМОНЫ И БЕСЫ НИКОЛАЯ РУБЦОВА
штатском тасовать фальшивые карты. Но даже эти имена
не заслонили Рубцова, ибо он — прорыв. И самое удиви
тельное, что этот прорыв был осуществлен в одиночку.
Звезда полей!
Одиночество русского поля.
Русское одиночество.
Одиночество Божье, где воистину: все во мне — и я во
всем. Русское одиночество стояло за Николаем Рубцовым,
оно одарило его божественным песенным даром, но, увы!,
не спасло в единоборстве с бесами и демонами.
Человек, знающий больше, чем нужно, — всегда оди
нок.
Человек способен разделить Божье одиночество, но не
всегда сие ему под силу.
Человек может забыть Бога, но Бог не забывает чело
века никогда.
Попытка избыть одиночество любовью вне Бога обра
тилась для человека Николая Рубцова смертью.
И вот еще беда, — все сбылось. И сбылось, быть может,
раньше срока. Да, Рубцов мог еще многое свершить. Но и
совершенное оказалось невподъем человеку. Несбывшееся
обратилось смертельной пустотой, — и даже стихи не спас
ли душу от всеобъемлющей, всепоглощающей пустоты.
И отчего-то вдруг вспоминается трагическое высказы
вание Ницше:
“Новая тоска по родине снедает меня: потребность са
мой свободной души — как назвать ее? Тоской по родине
без родины, самым нестерпимым и самым острым вопро
сом сердца: где могу я — быть дома?”
Нет возврата домой.
Но Родина вечна, в мире этом, в мире ином.
Ныне поэту и человеку Николаю Рубцову ничего не
134