щика креола Терентьева и прочих, кто есть у вас,
описав их деяния и поведение. Мы будем стараться
сделать Вам угодное».
Странное впечатление произвело на Баранова это
письмо. Как же все это понять? Он уже и смещен, а
вдогонку за Гагемейстером пишут, что еще подыски
вают преемника. Стало быть, не вполне все же на
Гагемейстера полагались и дали ему, так сказать, вре
менные полномочия? Да и тон теперь извинительный
взяли. Видать, дошло до них, что прошлую бумагу
не совсем удачно составили. Услуги свои в награжде
нии сына предлагают, да токмо не извольте, Алек
сандр Андреевич, поминать, что он сыном вам прихо
дится. Эх, господа петербургские чиновники, как же
трудно нам с вами бывает понять друг друга!
Баранов не сразу сообщил Антипатру об обеща
нии капитана Головнина устроить его в Морской ка
детский корпус. Все же мучили сомнения: что будет
делать сын, привыкший к этим диким берегам и спра
ведливо считающий их своей родиной, в огромном
каменном городе? Не поздно ли ему, великовозраст
ному парню, постигать морскую науку рядом с мало
летками, едва успевшими выйти из-под материнского
подола? Ведь Антипатр уже в том возрасте, когда
обычным выпускникам корпуса присваивают звание
мичманов... К кому обратится он за душевной поддерж
кой, ежели овладеют им тоска и уныние?
Баранов советовался, как быть, с зятем Яновским,
с лейтенантом Подушкиным. Оба убеждали, что опа
сения его хоть и не лишены основания, но все же
преувеличены. Такие примеры бывали. А по части
морской практики Антипатр, ходивший уже в не
сколько дальних морских вояжей, умеющий обращать
ся и с компасом и с парусами как заправский моряк,
даст другим кадетам много очков вперед. Ежели за
дело его устройства берется капитан Головнин, гово
рили Яновский с Подушкиным, осечки быть не долж
но. Да и сами они посодействуют, чтобы оставшиеся в
Петербурге их товарищи по Морскому корпусу опе
кали в случае необходимости Антипатра.
