здесь недурно — не так, конечно, как в Лиме, где
они, не стыдясь молвы, играют по трактирам в кар
ты, дуют вино да тискают простолюдинок. Здесь же
они обращают в свою веру индейцев, пойманных в
прериях, как дикие лошади, арканом, и заставляют
их в поте лица трудиться на своих полях. Что ж не
жить на дармовом рабском труде!
— Ревизуя наши американские колонии, — сухо
вато сказал Головнин, — я убедился, что и в наших
селениях отношение к алеутам и другим работающим
на компанию природным жителям во многом похоже
на отношение к бесправным рабам. На Кадьяке и
Алеутских островах мне жаловались на жестокие при
теснения, кои испытывают они от местных приказчи
ков, на то, что их надолго отрывают от семей и за
ставляют идти в опасные экспедиции, часто при
водящие к гибели людей. И такое случается вплоть
до наших дней. Кадьякский тоен Наккан жаловался
мне, что недавно послали его вместе с единоплемен
никами промышлять морских бобров на французском
судне. Они ехать по проливам отказались, боясь на
падения колошей, но их заверили, что судно пойдет
на необитаемый остров. Обманули! Завезли в место,
где проживают колоши, и во время высадки на берег
подверглись они огнестрельной атаке, и были убиты
из них двадцать один мужчина и три женщины. Когда
же вернулись в селение, то компанейские чиновни
ки, дабы ублажить француза, хотели дать на корабль
другую группу несчастных алеутов, и неизвестно, ка
кими жертвами завершилась бы новая экспедиция,
ежели б не взбунтовались сами французские матросы
против своего капитана и не сказали ему, что с них
хватит, с алеутами на борту в плавание они более
не пойдут.
Гагемейстер слушал Головнина с краской на лице,
боясь оторвать глаза от палубы.
— Погоди-ка, Леонтий, — взглянув на него, ска
зал Головнин, — да не при твоем ли уже правлении
это случилось?
— Да, это я, — хмуро подтвердил Гагемейстер, —
заключил с французом Рокфелем соглашение о совме
стном промысле. Но в нем было записано обязатель
572
