за нужное почитаю сказать нечто о существовавшем тогда поли
тическом отношении между Россией и Японией, как оно мне
было известно.
С лишком за тридцать лет перед сим, на алеутском острове
Амчит японское торговое судно претерпело кораблекруше
ние. Спасшийся с него экипаж, в числе коего находился на
чальник того судна Кодай, был привезен в Иркутск, где япон
цы жили около или более десяти лет. Наконец, блаженной па
мяти императрице Екатерине Великой благоугодно было
приказать отправить их в отечество из Охотска и с тем вмес
те попытаться о восстановлении с японским государством
торговли ко взаимной выгоде обеих держав. Высочайшее
именное повеление по сему предмету, данное сибирскому ге
нерал-губернатору Пилю, заслуживает особенного внимания.
В нем, между прочими наставлениями, именно предписано
было генерал-губернатору отправить в Японию с посольст
вом малозначащего чиновника и подарки от своего имени,
как от пограничного генерал-губернатора, а не от император
ского лица, и притом замечено, чтобы начальник судна был
не англичанин и не голландец.
В исполнение сей высочайшей воли, генерал-губернатор
Пиль отправил осенью 1792 года в Японию из Охотска пору
чика Лаксмана, на транспорте «Екатерина» под командою
штурмана Ловцова. Лаксман пристал к северной части остро
ва Мацмай и зимовал в небольшой гавани Немуро, а в следую
щее лето, по желанию японцев, перешел в порт Хакодате, на
ходящийся на южной стороне помянутого острова, при Сан-
гарском проливе, откуда сухим путем ездил в город Мацмай,
отстоящий от Хакодате к западу на три дня хода, где и имел
переговоры с чиновниками, присланными из японской сто
лицы. Следствием их было следующее объявление японского
правительства:
1.Хотя по японским законам и надлежит всех ино
странцев, приходящих к японским берегам, кроме порта На
гасаки, брать в плен и держать вечно в неволе, но как русским
сей закон был неизвестен, а притом они привезли спасшихся
[
205
]
