водой и потонуть. Таким образом, по благости Божьей, спас
лись они чудесным образом, однако ж все были переранены,
и двое* весьма опасно. Находившиеся же в малой лодке взя
ты были в плен.
Дикие, заключив, что бывшие в лодке ружья должны быть
подмочены и к действию не годятся, немедленно переехали
на нашу сторону, будучи вооружены копьями, стрелами, а
двое ружьями. Мы же, видя злодейский их умысел, укрепи
лись («отаборясь», говорит Тараканов) наскоро, как могли.
Дикие, став в строй от занятого нами места в расстоянии
около сорока сажен, начали бросать в нас стрелы и один раз
сделали ружейный выстрел. Мы имели еще несколько сухих
ружей, которыми отражали неприятеля в продолжение око
ло часа, и не прежде обратили его в бегство, как переранив
многих из его ратников и положив двоих на месте. С нашей
стороны один Собачников был смертельно ранен стрелой,
которой обломок остался в животе. Он никак не в силах был
идти с нами, а мы ни под каким видом не хотели его оставить
на жертву варварам и потому понесли с собою на руках.
Когда мы прошли с версту от места сражения, раненый
наш товарищ, чувствуя нестерпимую боль и скорое приближе
ние смерти, просил нас оставить его умереть в тишине лесов и
советовал, чтоб мы старались скорее удалиться от диких, кото
рые, конечно, сберут новые силы и будут нас преследовать.
Простившись с несчастным нашим другом и оплакав горь
кую его участь, мы оставили его уже при последних минутах
жизни и пошли в путь, а для ночлега избрали удобное место
в горах, покрытых лесом.
Опасность, в коей мы находились в продолжение дня,
страх и беспрестанная забота о сохранении своей жизни не
оставляли нам времени на размышления. Но теперь ночью,
на досуге, первая мысль наша обратилась на чрезвычайное
многолюдство диких: мы не могли понять, как помещалось бо
лее двухсот человек в шести хижинах. После мы уже узнали,
* Собачников и Петухов.
[ 794]
