Бабы судорожно хватались за свою скотину и не отда
вали. Одну хозяйку, вцепившуюся в свою телку и навзрыд
причитавшую, никак не могли оторвать. Тогда взялиттеса
ки и рубанули ее по рукам. На глазах у окровавленной бабы
зарезали телку.
Большинство солдат бросились на железные дороги.
Около станций и полустанков кипела серая масса. Среди
нее, хотя и без погон и кокард, выделялись офицеры.
На одной из станций толпа загудела около одного высо
кого подтянутого человека с седою бородкой и в офицер
ском полушубке.
—Смотри, да ведь это генерал, что завсегда был против
комитетов.
—Да чего с ним разговаривать, не пущай его в вагон!
—Да двинь его хорошенько!
—Чего там, просто приколоть его!
Внезапно всех перекрыл спокойный голос:
—Стой, земляки! Не трожь генерала. Я его знаю, он наш,
сибиряк. У него знаменитая боевая деятельность.
Все обернулись на голос. Атот еще громче:
— Говорю тебе, обозное дышло, не лезь на генерала!
Сам небось пороха не нюхал, так хочешь, покажу тебе,
чем пахнет?
Генерал отодвинул рукой стоявших рядом и нетороп
ливо скрылся за станцией.
Втеплушках ехали уже мирно. Ехали неделями. Поддер
живали огонь в печурках, закусывали и разговаривали. К
офицерам относились дружелюбно и с сожалением. Помо
гали устроиться, бегали за кипяточком, всячески старались
услужить. Нельзя было только говорить о войне. Сразу още
ривались и грозились выбросить из вагона.
—Не замай нашей совести, сами знаем, —сказал один,
сжимая кулаки.
Вдороге быстро темнело. Около печурки и во всех углах
велись всякие разговоры.
Кто-то, по ухваткам бывший фабричный, со злорад
ством рассказывал, как арестовали царскую семью. Один
из слушавших в тон рассказчику, с полным пренебреже
нием спросил:
-------1 Г Т Т П --------------- -
III I II If
