Background Image
Previous Page  171 / 196 Next Page
Information
Show Menu
Previous Page 171 / 196 Next Page
Page Background

ПАСЫНКИ

ВЕЧНОСТИ

писать, а знал, как писать не надо. Самое мужественное,

что может совершить литератор как литератор, но не как

человек, — это бросить навсегда свое сочинительство. И,

ей Богу, настоящие писатели всю жизнь мечтают обрести

сие мужество. Но не дает им Господь мужества. И я не хочу

им желать подобного мужества как читатель, а как чело­

век — не знаю.

Рынок и литература — вещи несовместимые. С этим

надо совершенно спокойно смириться. И то и другое в от­

дельности ни у кого не должны вызывать сомнений, хотя у

кое-кого они имеются в изрядном запасе... Но, черт с ними,

с чужими сомнениями, своих предостаточно, поэтому впе­

ред — туда и сюда! Вперед без страха и упрека!.. Вперед в

раздвоение, ибо в раздвоении больше вероятности для вы­

живающего из чего-то и просто для выживания, но, увы,

не для жизни!..

Двоится в глазах. И мир сам собой двоится.

Но все в надежде. И я в надежде.

И вновь какие-то светозарные идейки кое у кого про­

сверкивают. И уже глаза слепит этот незримый сверк. Все­

рьез слепит...

Идея рыночной литературы есть существование, а не

жизнь. Неужели мы недостойны истинной жизни? Неуже­

ли мы настолько привыкли к существованию, что жить

навсегда разучились?..

Но разве писатель не должен быть деловым челове

ком? — спрашивает полуутвердительно некто из-за лево­

го плеча.

Я ничего не отвечаю на вопрос, потому что на него дав­

но уже ответил классик американской литературы

Уильям Хоуэлле статьей «Литератор как делец»:

«Планировать что либо, специально целиться книгой в

благосклонность читателей было бы самой безнадежной