166 / 196
ЛЕВ КОТЮКОВ
тякан провинциал.
__ т яЖко?! Жить, говоришь, некуда?! Ха!.. А когда
гелю вообще не тяжко?! Когда не гибло?! А?!.. Вон
ПИ Сталине и то не все сгибли, выжили, собаки, потому
ч?о волками наизнанку вывернулись. Это, брат, в сыром
бУтяжко одному лежать, когда длинные гвозди сквозь
крышку в голову вгоняют... — снисходительно утешает
друга москвич.
— Нет, старик, для писателя рынок хуже Сталина! Дух
гибнет!.. И волком не вывернешься, только выть остается!
_упорствует провинциал.
__Дурак! — презрительно фыркает москвич и лихо оп
рокидывает в глотку со держимое стакана своего собутыль
ника. — Дурак и не лечишься!..
—Да лечился я... Я ж тебе писал в позапрошлом году...
—вяло обижается провинциал.
— Да я не о том, что совсем дурак! Все мы лечились!..
Я о литературе, в рот ей дышло! Какая, к черту, погибель?!
Бумага у вас, у деревни, дешевле. Типографии ваши уже
одурели всякое тургеневско-пикулевское старье шлепать.
А вы все губами шлепаете. Надо свой журнал выпускать,
чтоб народ вас читал. Рыночный журнал!.. Ну там с пор
нухой приличной, с детективами, со сплетнями разными
местными, хе хе хе!.. И свои стишки и рассказики между
делом туда же. А ежели на ломовые вещи у вас пороху не
хватит, то (москвич обводит рукой пивной зал) мы вам сек
су и убийств подкинем по старой дружбе. И название кле
вое у меня имеется для журнала. Берег для себя, но для род
ного человека и дерьма не жалко. “Баобаб!” Название!!!
Звучит?! То то!.. Тут тебе сразу в одном слове и экзотика,
и эротика, и все что хошь ненавязчиво...
В глазах затурканного женой и литературой провин
циала оживает окаменевшая осмысленность. Тупо оглядев
опустевшую посуду, он встает и уверенно, почти по хозяй
ски движется к буфетной стойке за очередной порцией.