167 / 196
ПАСЫНКИ
ВЕЧНОСТИ
Поздним вечером провинциал будет трястись в сор
ном, нетопленом вагоне и бормотать под громоздкий стук
колес: «Не забыть бы!.. Баобаб!.. Баобаб!.. Баобаб!.. Не
забыть бы... А ломовое, крутизну мы и без вас сварганим!
Сами с усами!.. Подумаешь — порнуха!.. Запросто насо
чиняю!.. “На пышном, бордовом, персидском ковре инос
транного производства валялся раскаленный утюг и три
использованных презерватива. Пахло анчоусами, фран
цузскими духами и подошвами”. Чем не начало для пове-
стухи, черт меня возьми!.. В первый номер... Но не забыть
бы!.. Баобаб!..”
— Совсем от баб помешался, — зябко поведя плечами,
снисходительно скажет моложавая проводница, глядя в
глаза вальяжному командировочному коммерсанту, кив
нет на засыпающего литератора, и поезд сгинет в ночи.
Эх, не хотелось бы дальше прозревать чужое будущее!..
Свое не внушает сердечного доверия. Но какие чувства ис
пытает семиклассница, дочь нашего провинциала, когда
услышит за спиной в школьном коридоре во время боль
шой перемены голос мальчика, который ей нравится боль
ше всех на свете:
— А это та, у которой отец в журнале про гандоны
пишет.
— Да!.. Вот не думал... А так вполне ничего телка...
— Говорят, он у нас литературу преподавать собирает
ся?..
— Не, отказался. Я возле учительской подслушал. Он
им говорит, я человек творческий, меня Москва знает, мне
ваши звонки будут на нервы действовать!..
— А журналами-то ее папахена весь город завален.
Штабелями лежат в киосках, не берет никто.
Но хватит, хватит о грядущем. Оно все равно суще
ствует помимо нас, и наше существование имеет для него
совершенно относительное значение. Слава Богу, что в
настоящем мы еще не совсем относительны...
168
«