фической информации и составления географических описаний и чертежей,
не мог пропасть даром. После Второй Камчатской экспедиции, в течение
второй половины XVIII века было организовано более ста частных промыс
ловых партий, которые, продвигаясь постепенно вдоль Алеутских островов
в направлении Америки, доставляли в Сибирь и Центральную Россию не
только ценные меха, но также географические описания и схематичные кар
ты посещавшихся ими земель. Этими географическими материалами посто
янно интересовались в Адмиралтейств-коллегии и Петербургской Академии
наук, а для обеспечения их привязки к системе координат широты и долготы
и согласования положения обнаруженных земель с данными Камчатских
экспедиций постоянно проводились камеральные картографические работы
и было организовано пять правительственных экспедиций. Наибольшие гео
графические и картографические результаты были получены экспедициями
П. К. Креницына — М. Д; Левашова и И. И. Биллингса — Г. А. Сарычева.
В 70—90-х годах XVIII века у северо-западных побережий Америки, наряду
с русскими, стали появляться английские, испанские и французские экспе
диции, которые во многом помогли точной локализации на карте Тихого
океана географической информации, накопленной «промышленниками» и
российскими моряками. Самую важную роль в этом сыграли экспедиции
Джеймса Кука и Джорджа Ванкувера.
Начало продвижению на восток и изучению новых земель после Второй
Камчатской экспедиции было положено сержантом команды Охотского пор
та Е. С. Басовым. Зимой 1743/44 годов он плавал на Командорские острова
на шитике «Св. Петр» и промышлял пушных зверей на о. Беринга. Во время
второго плавания в июне 1746 года он обнаружил и обследовал о. Медный,
расположенный к Юго-востоку от о. Беринга. Хотя плавание Е. С. Басова
осуществлялось «своим кочтбм», то есть за его собственные средства, в кан
целярии Охотского порта ему была выдана 1 июня 1741 года официальная
инструкция, которая не только содержала требования к нему лично, но и
свидетельствовала о всяческой официальной поддержке его предпринима
тельства. В частности, ему давалось право требовать «от камчатского ко
мандира для железного дела кузнеца одного, к плотничей работе человек
двух за надлежащую им от него зарплату и ради толмачества кого пристой
но, да ежели на Камчатке имелся в поход с ним компас один, то знающего
по компасу одного человека, и буде же найдутся здесь в прежние байдары,
и те взять же с собою в поход с роспискою».1Эта государственная поддерж
ка объясняется весьма просто: Е- С. Басов, помимо промысла морского зве
ря для себя и своих товарищей, должен был присоединять посещаемые им
«морские острова для приводу под высокодержавную ея И. В. руку в ясак
со всею ласкою и приветом». Для этой цели ему давалась опечатанная «по
дарочная казна», из которой предписывалось давать подарки «князцам и
лутчим людям». Строго предписывалось также «военною рукою ни на каких
народов не поступать, разве ко оборонению своему, к тому принужден будет
под опасением тяшкаго ответам и всегда иметь твердую предосторожность,
чтоб им не могло учИнить незапного неприятельского нападения и людям
потеряния и вреду».
Во время зимовки на о'.дБеринга служилые люди команды Е. С. Басова
обнаружили «пристань бьга$№аго Камчатской экспедицыи капитана-коман-
дора Беринга, где пакетбот"рйзбило», причем на этом месте они нашли «ка
зенного материалу» — остатки экспедиции, однако дисциплинированные
служилые «вещей без указу взять смелости не имели».2 Во время этой экс
педиции русские люди впервые посетили о. Медный.3
Е. С- Басов и члены его партии вернулись с богатой добычей, что по
служило допблнительцым «[ТЙМулом для организации новых промысловых
экспедиций на Командорские и Алеутские острова. В частности, уже в
1745— 1757 годах, участник экспедиции М. П. Шпанберга к берегам Японии
мореход М. В. Неводчиков на шитике «Св. Евдоким» достиг ближних к Кам
чатке Алеутских островов — Атту, Агатту и Семичи, причем обратный путь
75
