просту находила дурь на неопохмелившегося с утра дежур
ного офицера. Летом обычно уходило в отпуск все корпус
ное начальство, жившее в Кронштадте, и всем верховодил
какой-нибудь штабс-капитан. Выйдя на крыльцо, он щурил
ся на безоблачное голубое небо, переводил взгляд на вы
строившихся боцманов и, облизнув пересохшие губы, при
говаривал с хрипотцой:
— Нынче ясно, а спустя время, глядишь, и шквал найдет.
Неровен час шлюпку перевернет, забот не оберешься, вы
лавливай потом кадетишек. Сего дня шлюпочные занятия
отменяются.
Узнав о таком решении, кадеты высыпали во внутренний
двор. Как ни странно, но многие хвалили штабс-капитана,
потому что не питали особой страсти к хождению на шлюп
ках, как на веслах, так и под парусами. Одни из них прини
мались гонять в «сатки», другие играли в «чехарду», третьи
уединялись по два-три человека и таинственно перешепты
вались о сокровенных делах. Лисянские с Баскаковым, как
правило, поднимались наверх к наблюдательной башне. От
туда они любовались панорамой кронштадтских гаваней,
крепостных сооружений Котлина, строившимися доками
нового Адмиралтейства. Ну и конечно, кораблями.
Когда эскадра стояла на Кронштадтском рейде, они об
стоятельно разглядывали каждый корабль, стараясь отгадать
его название. Если эскадра крейсировала вдали, распустив
паруса, стремились определить, каким галсом пойдут кораб
ли, совершая очередной маневр. Часто ни на рейде, ни вда
ли паруса эскадры не просматривались.
— Видимо, ушли в плавание в Ревель, а может, и к шхе
рам подались, — обычно высказывался солидно самый ста
рослужащий из них, Михаил Баскаков. Но в 1784 году Ли
сянские коротали летние месяцы вдвоем, Баскакову весной
присвоили звание гардемарина, и он ушел на одном из ко
раблей эскадры в первое практическое плавание.
—Любо ему нынче по вантам карабкаться на марсы и са
линги, — завистливо проговорил Юрий, — ветерок, небось,
наверху посвистывает, благодать.
— И чего тебя завидки берут, —ответил, передернув пле
чами, Ананий, — по мне лучше откупиться, чем на мачты
взбираться.
Старший брат не одобрял резвости Юрия и всегда ста
рался выбирать занятие поспокойнее. Даже когда ходили на
шлюпке, он норовил «попасть» в запасные гребцы и отлежи
вался где-нибудь под банкой. Быстро уставал он при играх
в «салочки» или «житки». Поэтому Юрию, если не находил
25
