— Да, — подтвердил Хант, — я тоже слышал
такие истории о нем. Ваш Баранов, без сомнения, му
жественный и весьма находчивый человек.
— Так что же случилось с Асторией? — вернулся
к рассказу Ханта Лазарев. — Она процветает?
— Вот это и есть самая грустная страница моей
жизни, — вздохнул тот. — В августе двенадцатого года
я ушел из Астории на судне «Бивер», которое доста
вило грузы на Колумбию, для нужд форта. По согла
шению Баранова с Астором часть товаров предназна
чалась и для Ново-Архангельска. Вот тогда я и попал
на острова Прибылова. Потом отплыл на Сандвичевы,
чтобы подрядить там группу островитян для работы в
форте. Тем временем началась известная вам война,
которую англичане объявили Соединенным Штатам. В
мое отсутствие в Асторию явился уполномоченный
нашего давнего конкурента — Северо-Западной ком
пании и заявил, что наша песенка спета: сюда идут
британские военные корабли для захвата поселения. Он
предложил моим партнерам в виде компромисса про
дать форт со всем его имуществом. Что им оставалось
делать? Они не имели никаких известий о «Бивере»,
никаких известий обо мне. Их мучили самые худшие
предположения, и в конце концов они уступили нажи
му и продали форт со всеми находившимися там ме
хами за сорок тысяч долларов, что составляло не бо
лее трети его реальной стоимости. Когда я все же
добрался туда с Сандвичевых островов, все было кон
чено: мне пришлось поставить свою подпись под этой
грабительской сделкой. Только прошу, господа, — Хант
опять пыхнул трубкой и потер пальцами бородку, —
не надо слов сочувствия. Это немалое испытание, но
оно позади. Вот только стоило ли все это смерти не
скольких моих спутников на нашем долгом, одиннад
цатимесячном пути к Астории через весь Американ
ский континент? Определенно, не стоило.
Лазарев в юном порыве встал с места и протянул
руку Ханту. Рассказ глубоко тронул его.
— Я не буду, Уилсон, как вы просили, говорить
слова сочувствия, но позвольте предложить вам свою
дружбу. Если я когда-нибудь смогу помочь вам, мо
жете рассчитывать на меня.
216
