26 января ветер более и более усиливался и, наконец, сде
лался противным; облака летали подобно молнии; слышен
был глухой подземный шум и чувствовался запах сала от во
ды; потом все небо покрылось одним черным облаком. Со
страшным шумом восстал вихрь и порывисто переменял свое
направление вокруг всего компаса; море вздымало валы свои
до необъятной высоты. Вдали воздух сделался теплым, и в ту
че показалось страшное явление кровавого цвета. Это послу
жило нам верным признаком жестокого шквала. Немедленно
послали людей крепить паруса, но не успели дойти до мар
сов, как жестокий шквал повалил судно на бок. Увы! Хотели
уже проститься с светом, но, к счастью нашему, в тот же мо
мент молния ударила в мачты, они сломались и упали в море.
От убавки сверху тяжести корвет пришел в прежнее положе
ние. Немедленно бросились спасать погибающих людей;
двадцать спасли, а двадцать два утонули. Вскоре потом ярость
стихий мало-помалу укротилась, настала тишина, и взору
представились повсюду печальные следы опустошения. По
счислению нашему, мы находились близко от берега и, по ло
ту видя уменьшение глубины, стали на якорь около мыса Ду-
раццо (в Далмации).
На другой день, исправясь фальшивым вооружением, на
правили путь в Корфу; до 11 часов шли благополучно; ввече
ру ветер сделался противный и чрезвычайно крепкий; нас на
чало валить к албанскому берегу. Не имея возможности нести
паруса, не могли удалиться от берегов, а глубина беспрестан
но убавлялась. Решились стать на якорь. Но, к несчастью на
шему, первый якорь не задержал; бросили другой —и тот так
же, наконец, и третий —все тщетно. Лишь только хотели
бросить четвертый, как уже корвет ударило о мель и вышиб
ло руль. «Боже! —вскричали все. —Погибаем». Не было воз
можности спастись, вода в трюме увеличивалась, дождь лил
ливмя, ночь претемная, везде стон и молитвы —ожидали каж
дую минуту своей погибели, но увидели утро. Ветер сделался
немного мягче, но жестокий бурун ходил вокруг судна.
[
8 1 7
]
