На другой день, при пасмурной погоде, отправились в го
род Демисар, окруженный высокими горами: на некоторых
видны были развалины крепостей; сам паша приходил нас
смотреть, разговаривал с нами ласково и велел накормить и
не обижать; но по выходе из города все-таки каждому доста
лось удара по два палкой по спине, а бедному нашему докто
ру разбили сверх того камнем нос.
25 февраля, при хорошей погоде и прекрасной дороге, но
с худыми сапогами, прибыли мы в большой и торговый го
род Севас. В нем паша имеет великолепный дворец в азиат
ском вкусе. Любопытствуя видеть нас, приказал он привести
к себе на двор, где окружила нас его гвардия и народ. Сам же
он с своей свитой смотрел на нас из великолепной галереи.
Между тем шуты, принадлежащие его особе, бегали около
нас и забавляли его разными кривляньями.
По окончании сего парада, препроводили нас с криком, шу
мом и барабанным боем в сарай (обыкновенную нашу квартиру
на станциях). Мимоходом заметил я великолепные торговые
лавки с хорошо расположенными товарами. В это время было
там множество войск, собранных пашой против Георга Чер
ного297, и все это валилось нас смотреть. Тут мы испытали все
неприятности, какие только можно себе вообразить, особенно
устав от дальнего перехода. День был жаркий, томительный;
мы были измучены совершенно и даже в отчаянии от сих на
глецов. Дерзость одного из них простиралась так далеко, что
он пнул нашего офицера, ругая его сколько можно более, и
привел нас, давно уже привыкших к подобным поступкам, в
ожесточение —я забыл сам себя и ударил этого басурмана так
крепко, что он полетел стремглав. В минуту засверкали сабли,
и я получил такой сильный удар в голову, что упал без памяти;
но дело этим бы не кончилось, если б, по счастью, не случился
тут француз, служащий в турецкой артиллерии; он умел при
вести все в порядок и утишить волнение.
Не имев во весь день и ночь покоя, отправились мы в
дальнейший путь; меня же по болезни посадили на осла. При
выходе из города народ не упустил случая попотчевать нас
[ 821]
