ящик, сделанный из хлебного дерева, наконец относят в мо-
рай*, т. е. на кладбище, в которое никто из женского пола,
под смертным наказанием, входить не может.
Всеобщее верование волшебству составляет, кажется мне,
некоторую часть их религии, поелику жрецы признаются в
оном искуснейшими. Однако некоторые из простого народа
почитаются за разумеющих сию тайну. Волшебство сие назы
вается кага и состоит, по рассказам их, в следующей неверо
ятной басне: волшебник, ищущий погубить медленною
смертью того, кто ему досадит, старается достать харкотину
его, урину или испражнение. Полученное смешивает с неки-
им порошком, кладет в мешочек, сплетенный отменным об
разом, и зарывает в землю. Главная важность заключается в
искусстве плести правильно употребляемый на то мешочек и
приготовлять порошок. Срочное к тому время полагается
20 дней. Как скоро зарыт будет мешочек, тотчас оказывается
действие оного над подпавшим чародейству. Он делается бо
лен, день ото дня слабеет, наконец, вовсе лишается сил и че
рез 20 дней умирает. Думать должно, что таковая басня рас
пространена в народе хитрыми людьми, чтобы заставить
других себя бояться и быть в состоянии вынуждать у них по
дарки. Сие подтверждается тем, что, если тот, над кем дела
ется чародейство, подарит волшебника свиньей или иным
каким знатным подарком, хотя бы то было в последний день
срока, то может откупиться от смерти. Волшебник вынимает
из земли мешочек, и больной мало-помалу выздоравливает.
Кажется, такой несбыточный обман не мог бы долго сохра
нять к себе доверенности, но, может быть, приноравливание
его к естественным припадкам или подлинно некоторое в
здравии расстройство, могущее приключаться от силы вооб
ражения того, над кем совершается колдовство, поддержи
вает доверенность к оному. Робертс, впрочем, человек рас
судительный, и француз верили действию сего волшебства.
Последний употреблял всевозможное, но тщетное старание
* Описание морая помещено выше в седьмой главе.
[176]
