Вот так, с музыкой, начиналась последняя кампания Граж
данской войны. Впоследствии жена добровольца Сергея Эф
рона Марина Цветаева в поэме «Перекоп» найдет точные сло
ва для описания тех боев, начиная с эпиграфа: «Через десять
лет забудут! Через двести —вспомнят!»
Главное все же происходило в тылу. Войска выполнили по
ставленную задачу.
Меры генерала Кутепова в Симферополе, где он, по выра
жению Врангеля, «железной рукой приводил свои войска в
порядок, беспощадно предавая военно-полевому суду и под
вергая смертной казни грабителей и дезертиров», вызвали воз
мущение местного самоуправления. Городской голова Усов от
имени городской общественности заявлял протесты.
Главнокомандующий вызвал Усова в Севастополь. Пресса
восприняла это как пролог к смещению Кутепова.
Однако Врангель заявил городскому голове:
«Я знаю о неладах ваших с генералом Кутеповым, являю
щимся исполнителем моих приказаний. Я не хочу разбирать
вопроса, кто прав. Я ли, дающий эти приказания, или вы. На
мне лежит ответственность перед армией и населением, и я
действую так, как мой ум и моя совесть мне повелевают. Вы на
моем месте действовали бы, конечно, иначе, однако судьба во
главе русского дела поставила не вас, а меня, и я поступаю так,
как понимаю свой долг. Для выполнения этого долга я не оста
новлюсь ни перед чем и без колебания устраню всякое лицо,
которое мне в выполнении этого долга будет мешать. Вы про
тестуете против того, что генерал Кутепов повесил несколько
десятков вредных армии и нашему делу лиц. Предупреждаю
вас, что я не задумаюсь увеличить число повешенных еще од
ним, хотя бы этим лицом оказались вы»73.
О да, Врангель все же не был либералом. Он понимал, что
реформам прежде всего потребуется сильная воля и твердая
власть. Воля у Врангеля была, военная сила тоже. Чего же не
было? Людей. Аппарата. Старые чиновники оказались непри
годны. Они цеплялись за старые бюрократические привычки,
ища в них опору, вместо того чтобы искать гибкие творческие
методы действий. Деникинские сотрудники, пришедшие из
старого чиновничьего аппарата и руководства кадетской пар
тии, больше говорили, чем делали.
Врангель послал письмо Кривошеину в Париж. За Криво-
шеиным сразу встал «веховец» Петр Струве. За Струве —мо
лодой ученый Петр Николаевич Савицкий, будущий теоретик
«евразийства». Савицкому было 25 лет. В 1917 году он окончил
179
