А тогда, в начале 1920 года, Слащов умело воевал, решил в
считаные дни проложить железную дорогу для снабжения обо
роны Перекопа и добился этого.
В это горькое время на Кутепова свалилась еще одна мало
приятная обязанность.
«В Симферополе генерал Кутепов со всей своей энергией
приводил в порядок войска и обуздывал всех тех, кто во время
бедствия потерял чувство долга и чести. Еще до ухода Деники
на со своего поста Кутепов издал приказ от 19 марта, в котором
писал, что виновные в малейшем насилии над личностью и
собственностью граждан будут немедленно предаваться воен
но-полевому суду.
“С просьбами о помиловании по таким делам обращаться
ко мне запрещаю, несмотря ни на служебное положение, ни на
прошлые боевые заслуги” —так заканчивался этот приказ.
Очень скоро два солдата были приговорены к расстрелу за кра
жу поросят, а три офицера за конокрадство»69.
В феврале 1920 года Деникин уволил Врангеля в отставку.
В своих «Очерках...» генерал указывает, что Врангель в декабре
1919 года встречался на станции Ясиноватая с командующим
Донской армией Сидориным и, «жестко критикуя стратегию и
политику Ставки, поднял вопрос о свержении главнокоманду
ющего». Генерал Шкуро тоже свидетельствовал о намерениях
Врангеля устранить Деникина.
Врангель же утверждает, что его контакты с донскими и ку
банскими генералами мотивировались необходимостью согла
сования действий Добровольческой армии на казачьих терри
ториях.
В марте уволенный и никому не нужный Врангель уже го
товился отбыть из Константинополя в Сербию, но неожидан
но получил письмо —верховный комиссар Великобритании
адмирал де Робек приглашал его позавтракать на флагманский
корабль «Аякс». Почему? Вскоре это выяснилось.
Врангель выходил из здания российского посольства на
улице Пера, когда ему передали телеграмму, гласившую, что ге
нерал Деникин решил отказаться от своей должности и назна
чил военный совет для выбора своего преемника, куда просил
пригласить и Врангеля.
Судьба генерала круто менялась.
На «Аяксе» все мысли Врангеля вертелись вокруг телеграм
мы. Он не тешил себя иллюзиями: борьба была обречена на ги
бель, он мог сложить голову в Крыму, но вряд ли способен был
что-либо изменить. Отказаться? Не ехать на совет? Отступить
в ту минуту, когда может сбыться его мечта и он возглавит рус
скую армию, с которой шел ее крестным путем? Рассудок под
172
