ние, даны яйца и куличи. Ротные и полковой комитет броси
лись по деревням искать яйца и муку, но в разоренном войною
Полесье ничего не нашли. Тогда солдаты постановили рас
стрелять командира полка за недостаточную к ним заботли
вость. Командира полка поставили у дерева, и целая рота яви
лась его расстреливать. Он стоял на коленях перед солдатами,
клялся и божился, что он употреблял все усилия, чтобы достать
разговения, и ценою страшного унижения и жестоких оскорб
лений выторговал себе жизнь. Все это осталось безнаказан
ным, и казаки это знали»” .
О каких боевых действиях можно было говорить? О какой
службе? О какой дисциплине? Приказы командиров делились
на «боевые» и «небоевые», их могли всегда отменить решени
ем комитета. Достаточно было любому солдату, даже самому
негодному, заявить, что назначенное учение или работы —это
возвращение к старому режиму, как они отменялись.
Но воевать как-то надо было.
Водин из ясных теплых дней Кутепов сидел на опушке воз
ле дерева, прислонившись спиной к стволу, и грустно смотрел
вдаль, на болотистую долину, за которой располагался его
полк. Рядом с ним расположился полковой адъютант капитан
Малевский-Малевич. Ординарцы держали лошадей. Из-за бо
лота доносились крики. Предстоял переход полка на новые по
зиции вместе со всем Гвардейским корпусом, приближалось
наступление.
О чем думал Кутепов? Наступление было обречено, никакое
чудо не могло переломить судьбу. Он был спокоен, ибо, давно
переломив страх смерти, философски смотрел на многое.
Подъехал молодой поручик Владимир Дейтрих и сообщил,
что в полку идет дивизионный митинг.
— Поедем, посмотрим, —сказал Кутепов и сел на коня.
И снова, как в рассказе Краснова, лесная поляна, возбуж
денные солдаты нескольких полков, сбивчивые речи, разрас
тающаяся стихия самоуправства. Появление Кутепова вызвало
отрезвление многих преображенцев и злобу солдат из 2-й ди
визии, находившихся здесь.
Кутепов шел в центр толпы. Она расступалась перед его бес
страшием и волей. Раздался крик:
—На штыки Кутепова!
Поднялось несколько винтовок с примкнутыми штыками.
Крик повторился, и винтовок поднялось больше. Волна злобы
накатывалась на небольшую группу офицеров.
Может быть, кто-то вспомнил, как два года назад Кутепов
вел 1-й батальон под артиллерийским огнем, молча, не приги
баясь и не ложась, лишь затягивая образовавшиеся от огня раз-
94
