ется широкая дорога, по которой прошли все русские офице
ры, и те, чьи имена высечены золотом на мраморных досках
храма Христа Спасителя, и те, кто легли в землю не на полях
Отечественной войны 1812 года, а все же —за Отечество.
Жалко было юных прапорщиков. Но делать нечего, следо
вало позаботиться о других солдатах.
Врачи волновались, просили вывести из дома всех здоро
вых. Он подумал: оборонять дом? Отпустить? Как лучше?
Улица бурлила, еще сильнее собирала злобу. У нее была ка-
кая-то бесовская мощь, неодолимая ни словом, ни страхом. Это
не фронт, это не имело названия. Разве беспорядки на желез
ной дороге в Чите и Красноярске, когда молодой поручик Ку
тепов возвращался из Маньчжурии, могут с этим сравниться?
Не могут. Там он легко справился, солдаты были что надо. Здесь
же —не было тех солдат, вот в чем дело. Не было и гвардии.
И Кутепов решил отпустить здоровых бойцов. Поблагода
рил их за честное до конца исполнение долга и приказал: оста
вить винтовки на чердаке, расходиться малыми группами со
своими унтер-офицерами.
Толпа все гудела, слышались угрозы Кутепову. Ему тоже
предложили переодеться в штатское и покинуть дом, пока не
поздно. Как, вштатское? Он наотрез отказался. Послал двух ун
теров посмотреть, может ли он незаметно покинуть дом. Но у
всех выходов стояли вооруженные рабочие, ждали полковника.
Наступала ночь. Кутепов отпустил последних унтер-офице-
ров и остался один, решив спокойно ждать, что будет дальше.
Он задремал в кресле. Поздно ночью его разбудил ефрейтор
учебной команды преображенцев, которого послал подпра
порщик Лисов с комплектом солдатского обмундирования,
чтобы полковник мог переодеться и ускользнуть. Может быть,
это был последний шанс.
«Но мне был противен какой-либо маскарад, и я отказал
ся», —напишет в 1926 году генерал Кутепов.
Почему же «маскарад»? Ведь сейчас его растерзают!
Между тем восставшие овладели почти всей правобережной
частью города, а такжеЛитейной и Рождественской частями. Та
врический дворец, в котором заседала Дума, тоже был захвачен.
Дума как реальная политическая величина перестала суще
ствовать. Но от ее имени рассылались по стране телеграммы,
изображая положение в выгодном для восставших виде.
Вскоре рабочая группа Военно-промышленного комитета
была освобождена из тюрьмы «Кресты». Совместно с депута-
тами-социалистами и несколькими большевиками был обра
84
