... Во главе этой невиданной в истории русских войн ар
мии стоит еще молодой генерал —человек совершенно
русский, совершенно решительный и совершенно честный.
Топором, а не резцом обтесывал он здание, которое стро
ил. Летело много щепок, а вышло совсем хорошо».
Что же сделал в Галлиполи со своими войсками генерал
Кутепов? Он вдохнул в толпу идею, которая горела в нем
самом. Он заставил людей поверить в самих себя, а затем
поверить и в то, что на развалины Галлиполи прибыла не
разбитая толпа, не банды, а русская армия, отступившая в
резерв.
Он, как очень образно рассказывает В.Х. Даватц, «ходил
спокойный, с немного насмешливым взглядом, то суровый,
то веселый. Людей, которые потеряли все, подтягивал, как
будто это было на параде.
Иногда вдруг останавливался перед проходившей час
тью и бросал:
—Спасибо, молодцы!
И часть, затаив дыхание, подняв головы, выпрямив спи
ны, твердо шагая по камням мостовой, отвечала радостно:
—Рады стараться, Ваше Высокопревосходительство!»
Он крепко любил их и крепко о них заботился.
С первой просьбой ко мне генерал Кутепов обратился
в мае.
Сконца апреля французский паек в Галлиполи подверг
ся новому сокращению. Особенно тяжко отражалось это на
юнкерах (около 1600 человек), которые и службу несли, и
усиленно занимались науками.
В один из майских дней генерал Кутепов неожиданно
попросил меня «зачислить всех юнкеров в детей». Адети в
Галлиполи получали от Международного Красного Креста
через меня дополнительное питание. Это была серьезная
помощь.
Надо было видеть радость Александра Павловича, когда
его желание было исполнено. Уверен, что ни один из «де
тей» так не радовался.
В сущности, эта просьба была и последней. Работа рус
ских общественных организаций в Галлиполи сложилась
сама собой. Ее подсказывали жизнь и те материальные воз
