графов в России в XVIII веке. В Англии этого периода господствовала аст-
ролябическая съемка8 в отличие от Франции, где предпочтение отдавалось
мензуле. Астролябические ходы были легко внедрены в практику русской
полевой картографии, причем, как нам представляется, не последнюю роль
в этом сыграла близость методики съемки посредством астролябии компас
ным маршрутным съемкам по рекам и дорогам, которые были обычны в
практике составления русских географических чертежей.
В числе инструментов, изучавшихся студентами Московской мате-
матико-навигацкой школы и Морской академии, были практически все
угломерные устройства, использовавшиеся в то время в передовых странах:
квадранты , секторы, астролябии, буссоли, цепи для измерения расстояний
и т. д.
Если в области полевой картографии новые профессиональные навыки
русских геодезистов формировались в основном под влиянием английских
угломерных, выражаясь современным языком, тахеометрических съемок, то
в части обзорной картографии и географии наибольшим влиянием пользо
валась французская школа математической географии, которая считала ос
новной целью географической науки определение координат широты и дол
готы различных пунктов на земной поверхности и геометрически точное
изображение стран и районов земного шара на карте, т. е. направление, ко
торое, как мы видели выше, практически отсутствовало в русской традици
онной картографии. В Математико-навигацкой школе и Морской академии
курс географии в соответствии с указанным его пониманием ограничивался
изложением начальных понятий географии математической (включая пред
ставление о картографических проекциях) и в самом кратком объеме — об
щим обозрением всех частей света.
Следует подчеркнуть, что подготовка специалистов в Московской
математико-навигацкой школе и Морской академии проводилась в очень
широком масштабе. В 1712 году в навигацкой школе насчитывалось 517 уче
ников, а к 1715 году их число дошло до 719 человек. Не следует, конечно,
думать, что вся масса выпускников использовалась на съемках и работах по
картографированию , ведь Московская математико-навигацкая школа в сущ
ности была первым учебным заведением в России, выпускавшим специали
стов почти для всех отраслей хозяйства быстро развивающегося государства
и прежде всего штурманов-навигаторов для молодого Российского флота.
Образование же офицеров флота в плане гидрографических съемок практи
чески не уступало подготовке геодезистов, причем немало штурманов — вы
пускников навигацкой школы и Морской академии принимало в то время
активное участие не только в морских, но и в сухопутных съемках.9 Бесспор
но ведущая роль принадлежала им в экспедиционных исследованиях в Вос
точной Сибири, северной части Тихого океана и у северо-западных берегов
Америки. Однако, как мы увидим далее, несмотря на постоянное пополне
ние рядов профессионально подготовленных в съемках и картографирова
нии специалистов, в пионерных исследованиях на востоке Российской им
перии в течение всего XVIII века значительную роль продолжали играть
рекогносцировочные съемки н картографирование в традициях допетров
ской картографии, выполнявшееся лицами, не получившими специальной
профессиональной подготовЦй^- казаками, промышленниками, крестьяна
ми, ссыльными и прочими й§ёстыми русскими людьми, непосредственно
осуществлявшими освоение Цеведомых земель. Новые веяния и революци
онные перемены всегда с трудом прокладывали себе путь в российскую «глу
бинку», а с другой стороны, благодаря максимализму, присущему нацио
нальному характеру, русские реформаторы во все времена, вплоть до самых
новейших, были склонкьГ"Отб|&№ыВать накопленный их предшественниками
опыт или, в лучшем случае. Относиться к нему крайне скептически. Такой
нигилистический подход дорого обходился и обходится русскому народу. В
рассматриваемом нами сюжете он привел к довольно длительному (вплоть
до 60-х годов XVIII века) неприятию профессионально подготовленными
2 Зак. 3553
33
