жители которого организовали грабежи, добилась выдачи за
чинщиков, они были расстреляны, а уведенный скот вернула
хозяевам.
Но долго ли могли два десятка человек сражаться с целой гу
бернией?
Мария была вынуждена, распустив свой отряд, скрываться
в Пензе во флигеле своего дома. Там она занималась переправ
кой офицеров через чехословацкий фронт к Колчаку, отправ
ляя их вместе с обозами на восток за солью, и сама ходила вме
сте с ними, проверяя надежность дороги.
Казалось, судьба хранила ее. Она вышла замуж за мужнино
го друга, полковника Захарченко. Но кто мог обещать сохране
ние жизни в России в 1918 году?
Вскоре власти заподозрили Марию в содействии белогвар
дейцам. Надо было скрываться. Бежать как можно быстрее.
И они с мужем устремляются на юг. Полковник Захарченко
трезвее ее, он понимает, что надо делать —путь его лежит в
Персию. Там он прежде служил в Персидской казачьей брига
де и потому имел обширные связи.
И вот Мария с мужем в Персии, где сильно российское вли
яние и где можно пересидеть смуту. Пока Захарченко устраи
вался, она после короткого затишья, после первых же слухов о
борьбе белых на юге России решила все изменить и вернуться.
Они едут обратно кружным путем —через Индию и дальше на
английском пароходе через Суэцкий канал, Босфор и Дарда
неллы, Черное море. В Новороссийске полковник Захарченко
вступает в командование кавалерийским полком, а Мария ста
новится его ординарцем. Затем —поход на Москву, тиф, сно
ва кавалерийское седло. Потом —Новороссийская катастро
фа, Крым, бои в Северной Таврии.
Полковник Захарченко был счастливее ее и умер от ран пе
ред эвакуацией из Крыма. Мария похоронила его, оставшись
после этого в строю, где искала под пулями утешение.
Водном из последних боев она была ранена, отстала от пол
ка и только каким-то чудом, с отмороженными руками и нога
ми, добралась до Керчи, успев на пароход.
Что было в Галлиполи, воспринималось ею терпеливо, ибо
она верила, что здесь ее жизнь не закончится и еще придется
воевать за Россию.
Мария Захарченко была одной из песчинок Русской армии
на холодном берегу пролива. Для нее оставались три опо
ры — Бог, Россия, Кутепов. Она не нашла маленького семей
ного счастья, для которого ее готовили в Смольном институте.
Может быть, она бы тихо угасла от тягот, болезней, тоски, ес
ли бы не могучая вера в свое предназначение.
218
