БИТВА ЗА ДНЕПР

После сокрушительного разгрома немецко-фашистских войск в Курской битве Красная Армия развернула мощное наступление от Великих Лук до Азовского моря. Учитывая благоприятную для нас обстановку, Ставка Верховного Главнокомандования определила, что основные операции советских войск будут проведены на юго-западе, на Левобережной Украине с целью разгрома всей южной группировки Восточного фронта противника, выхода к Днепру, захвата плацдармов на его правом берегу с тем, чтобы в последующем решить задачу освобождения всей Правобережной Украины.

Гитлеровские войска, вынужденные перейти к стратегической обороне на всем советско-германском фронте, стремились удержать захваченную территорию и остановить наступление советских армий на рубежах Велиж, Дорогобуж, Брянск, Сумы и рек – Северский Донец, Миус. В случае если не удастся удержаться на этих рубежах, противник рассчитывал закрепиться на рубеже рек Десна, Сож, Днепр, Молочная. На всех этих рубежах гитлеровцами усиленно велись оборонительные работы.

11 августа 1943 года Гитлер отдал приказ о форсировании строительства стратегического оборонительного рубежа, проходившего севернее Чудского озера, по реке Нарве, восточнее Пскова, Невеля, Витебска, Орши, далее через Гомель, по рекам Сож и Днепр в его среднем течении и по реке Молочная.

Особое внимание фашистское командование уделяло организации обороны по Днепру. И это естественно: Днепр – многоводная и широкая река, третья по величине в Европе после Волги и Дуная. Удобство Днепра для обороны заключалось еще и в господстве правого высокого берега над левым, на большом протяжении низким и пологим. К концу сентября враг создал здесь развитую в инженерном отношении, насыщенную противотанковыми и противопехотными средствами оборону – основная часть так называемого Восточного вала. В местах, где, по мнению немецкого командования, советские войска могут наметить переправу, была подготовлена наиболее прочная многополосная оборона. В ряде районов на левом берегу Днепра противник построил сильные предмостные укрепления. Особо мощные укрепления были в районах Кременчуга, Запорожья и Никополя.

Гитлеровцы ухватились за Днепр как за якорь спасения. Фашистские генералы считали, что, используя естественную мощную водную преграду и созданные на ней укрепления, они не допустят форсирования Днепра Красной Армией. «Скорее Днепр потечет обратно, – заявил после падения Харькова Гитлер, – нежели русские преодолеют его – эту мощную водную преграду 700-900 м ширины, правый берег которой представляет цепь непрерывных дотов, природную неприступную крепость» [1] [ЦАМО, ф.236, оп.315337, д.1, л.149].

В самой фашистской Германии и в гитлеровских войсках геббельсовские пропагандисты твердили, что на Днепре фронт будет прочным, что Красная Армия не сумеет преодолеть этот глубоководный рубеж. Стремление врага удержаться на днепровском валу понятно. Удержание Днепра было связано с сохранением богатых районов юга Украины, имеющих огромное экономическое значение для фашистской Германии. Гитлер понимал, что крушение позиций по Днепру лишает фашистскую Германию украинского хлеба, железной руды Криворожья, марганца и цветных металлов Запорожья и Никополя. Словом, потеря Украины означала для немцев и их союзников утрату важной сырьевой базы.

Выполнение благородной задачи освобождения Украины было возложено на войска пяти фронтов: Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного. Для координации боевых действий фронтов Ставка назначила Маршалов Советского Союза Г.К. Жукова и А.М. Василевского.

Еще 12 августа, когда войска Степного фронта подошли вплотную к внешнему харьковскому оборонительному обводу, а южнее Богодухова развернулись ожесточенные бои, командование Степного, Воронежского и Юго-Западного фронтов уже получило директиву Ставки Верховного Главнокомандования, в которой ставились дальнейшие задачи войскам этих фронтов.

Для Степного фронта предварительное направление было определено на Красноград, Верхнеднепровск, подвижным войскам следовало выйти на Днепр и захватить переправы через реку.

Воронежский фронт получил задачу наступать на Кременчуг, войска Юго-Западного фронта должны были двигаться в общем направлении на Барвенково, Павлоград, выйти на линию Запорожье, Пологи с целью отрезать донбасской группировке противника пути отхода на запад.

Противник по-прежнему имел основную группировку войск на юго-западном направлении. Здесь против Центрального, Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов действовали войска немецкой группы армий «Юг», в состав которой входили 1-я и 4-я танковые, 8-я и 6-я армии, а также 2-я немецко-фашистская армия из группы армий «Центр», насчитывавшие в общей сложности 62 дивизии, из них 14 танковых и моторизованных [1] [С 15 по 30 августа противник перебросил в состав группы армий «Юг» дополнительно восемь дивизий, из них две танковые]. Она имела 1240 тысяч солдат и офицеров, 12 600 орудий и минометов, около 2100 танков и штурмовых орудий и до 2 тысяч боевых самолетов. Командовал группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн. В советских войсках было 2 633 тысячи человек, 51 200 орудий и минометов, 2400 танков и самоходно-артиллерийских установок и 2850 самолетов [2] [См.: Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945: Краткая история (далее – Великая Отечественная война Советского Союза...). 2-е изд. М., 1970, с. 260]. Следовательно, превосходство советских войск для осуществления наступательных операций было незначительным: по людям – в 2,1 раза, по танкам – в 1,1 раза, по самолетам – в 1,4 раза и только по артиллерии – в 4 раза.

Центральный Комитет Коммунистической партии и Верховное Главнокомандование принимали все меры к тому, чтобы скорее изгнать врага из пределов нашего Отечества. Ставка, имея достаточные резервы, сочла возможным и необходимым укрепить наши фронты. В первой половине сентября она передала в состав Центрального и Воронежского фронтов 61-ю, 52-ю армии и 3-ю гвардейскую танковую армию, 2 танковых, механизированный и 2 кавалерийских корпуса; в состав Степного – 37-ю армию и по одной армии из соседних фронтов – Воронежского и Юго-Западного.

События развивались быстро. Мы имели ограниченное время на подготовку нового удара, однако сумели провести необходимые мероприятия по перегруппировке войск, определить задачи и организовать операции по дальнейшему освобождению Левобережной Украины от немецко-фашистских захватчиков.

15 сентября Гитлер принял решение об отводе войск за Днепр. Нужно было сорвать немецкий план организованного отступления и – самое важное – захватить переправы через реку. Немецко-фашистское командование, приняв решение об отводе войск за Днепр, всеми силами старалось выиграть время и поэтому оказывало упорное сопротивление нашим войскам на промежуточных рубежах. Противник двигался к постоянным переправам у Киева, Канева, Кременчуга, Черкасс, Днепропетровска. При отступлении фашисты варварски по заранее разработанному плану разрушали города и села, промышленные предприятия, мосты, сжигали посевы, уводили скот, насильно угоняли в фашистское рабство советских людей. В своей книге Манштейн цинично признает, что он отдал распоряжение об уничтожении только важных военных объектов Донбасса [3] [Манштейн Э. Утерянные победы: Пер. с нем. М., 1957, с. 467]. Мы же своими глазами видели эту зону «выжженной земли», чудовищные сплошные разрушения и зверски замученных людей. Все это вызывало у наших воинов жгучую ненависть к фашистским оккупантам. Над пепелищами сожженных деревень, разрушенных городов, над трупами замученных людей наши солдаты и офицеры клялись крепче бить врага и скорее изгнать его за пределы Родины.

Советские войска неотступно преследовали врага, чтобы не дать ему возможности превратить богатый край в сплошные развалины и организованно отступить за Днепр. Танковые, механизированные и кавалерийские соединения стремились выходить на тылы противника и перерезать пути его отхода. Авиация фронтов наносила удары по вражеским колоннам, узлам дорог и переправам. Активизировали свои действия партизаны Черниговщины, Полтавщины, Днепропетровщины, Донбасса. Наше наступление развернулось на 700-километровом фронте. Оно было чрезвычайно трудным, так как войскам пришлось преодолеть множество рек, использованных врагом для обороны. Берега Сейма, Сожа, Северского Донца, Ворсклы, Ореля, Миуса, Десны были тщательно укреплены. Однако наши воины преодолевали все препятствия с ходу. Ничто не могло ослабить их наступательного порыва.

Здесь уместно привести содержание директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 9 сентября 1943 года. Командующим войсками фронтов и армий указывалось: «В ходе боевых операций войскам Красной Армии приходится и придется преодолевать много водных преград. Быстрое и решительное форсирование рек, особенно крупных, подобных реке Десна и реке Днепр, будет иметь большое значение для дальнейших успехов наших войск». Далее в директиве говорилось: «За форсирование такой реки, как река Десна в районе Богданово (Смоленской области) и ниже, и равных Десне рек по трудности форсирования представлять к наградам:

1. Командующих армиями – к ордену Суворова 1-й степени.

2. Командиров корпусов, дивизий, бригад – к ордену Суворова 2-й степени.

3. Командиров полков, командиров инженерных, саперных и понтонных батальонов – к ордену Суворова 3-й степени.

За форсирование такой реки, как река Днепр в районе Смоленск и ниже, и равных Днепру рек по трудности форсирования названных выше командиров соединений и частей представлять к присвоению звания Героя Советского Союза» [1] [ЦАМО, ф.132, оп.2642, д.41, л.271-272].

На основании этой директивы в войсках была проведена большая разъяснительная работа, сыгравшая известную роль в деле дальнейшего подъема морального состояния войск и в форсировании последними крупных речных преград с ходу.

Битва за Днепр – классический пример высокого военного искусства советских войск в преодолении крупных водных преград и мощных укреплений на подступах к ним.

Мне хотелось бы рассказать о характере самого наступления к Днепру, о форсировании могучей реки, о захвате плацдармов на западном берегу лишь с точки зрения командующего Степным Фронтом, которым я был в то время. Все события тех дней крепко запечатлелись в моей памяти.

После освобождения Харькова вопрос о наступлении к Днепру и форсировании его в среднем течении встал перед войсками фронта вплотную как ближайшая задача. Не буду скрывать, что среднее течение Днепра я знал недостаточно хорошо. В общих чертах мне довелось познакомиться с этой большой водной преградой в 1935-1936 годах, когда я командовал 37-й дивизией Белорусского военного округа в городе Речице. Дивизия в случае войны должна была взаимодействовать с Днепровской военной флотилией в северном течении Днепра и по Припяти до Пинска. Теперь же этих знаний было недостаточно. Подробного военно-географического описания у нас в штабе фронта к тому времени, к сожалению, еще не было, но оно крайне требовалось. Я позвонил начальнику инженерных войск Красной Армии М.П. Воробьеву, с которым был хорошо знаком еще по Западному фронту, и попросил, чтобы он срочно выслал мне все имеющиеся военно-географические описания Днепра. Затем задал ему вопрос: «В каком месте лучше переправляться через Днепр между Кременчугом и Днепропетровском?» И еще: «Когда Карл XII вместе с Мазепой бежали после разгрома под Полтавой, где они переправлялись через Днепр?» М.П. Воробьев мне ответил: «У Переволочной, что севернее Днепропетровска». Я поблагодарил его за справку. Это место как раз находилось в полосе нашего фронта.

Тогда же я просил М.П. Воробьева срочно отправить ко мне тяжелые мостовые парки, в частности с Дальнего Востока – тяжелые понтоны для установки железнодорожных мостов через Днепр. Я знал о наличии такого моста СП-19, когда был в 1938-1940 годах командующим войсками 2-й Отдельной Краснознаменной армии на Дальнем Востоке. Этот мост проходил испытание в армии, а мне пришлось быть председателем Государственной комиссии по его испытанию на реке Зее. Следует отдать должное М.П. Воробьеву, оперативно приславшему такой мост нашему фронту.

Забегая вперед, скажу, что после форсирования Днепра у Днепропетровска мост был сравнительно быстро наведен и сыграл большую роль в обеспечении подвоза железнодорожным транспортом всех видов материальных средств, и особенно боеприпасов, для наступательных операций на Правобережной Украине.

Итак, как уже было сказано, 23 августа был освобожден Харьков, но войска Степного фронта все еще вели напряженные бои западнее, юго-западнее и южнее города. 8-я немецкая армия, имея сильную танковую группировку, оказывала упорное сопротивление. Значительные силы противник бросил в контратаки против наступающих войск 53-й и 5-й гвардейской танковой армий. Используя выгодную для обороны местность по берегам Мерефы, Уды, Мжи, Ореля, Ворсклы, противник создал довольно сильные оборонительные рубежи, а такие города, как Мерефа, Валки, Красноград, Полтава и другие, превратил в прочные опорные пункты на путях нашего наступления к Днепру. Упорная и напряженная борьба в районе Харькова объяснялась тем, что гитлеровцы стремились вывести из-под удара советских войск свою донбасскую группировку. Манштейн постоянно опасался, что наши войска выйдут к Полтаве раньше, чем немецкие армии будут отведены к Днепру.

27 августа 1943 года в ставке Гитлера Манштейн докладывал больших потерях группы и просил отвода войск из Донбасс. Вот как он об этом пишет в книге «Утерянные победы»: «Из той обстановки я сделал вывод о том, что мы не можем удержать Донбасс имеющимися у нас силами, и что еще большая опасность для всего южного фланга Восточного фронта создалась на северном фланге группы. 8-я и 4-я танковые армии не в состоянии долго сдерживать натиск противника в направлении к Днепру» [1] [Манштейн Э. Утерянные победы, с.466].

Как известно, против 4-й танковой армии противника наступал Воронежский фронт, против 8-й армии – Степной фронт. Гитлер вынужден был принять решение об отводе войск группы армий «Юг», когда под ударами Воронежского, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов на южном крыле врага наступил явный кризис.

А каковы были действия войск нашего фронта?

Войска 5-й гвардейской танковой армии генерала П.А. Ротмистрова и 53-й армии генерала И.М. Манагарова 29 августа овладели городом и станцией Люботин и тем открыли широкую дорогу на Полтаву. Некоторая задержка произошла с освобождением Мерефы. Противник заранее и основательно укрепил район этого города, который прикрывал Харьков с юга и был основным южным бастионом обороны Харькова. К тому же Мжа и ее обрывистые берега способствовали организации сильной обороны.

После потери Харькова немцы держались за Мерефу как за важный железнодорожный узел, обеспечивающий движение поездов на железных дорогах этого района. Замечу, что наступление 7-й гвардейской армии генерала М.С. Шумилова, в задачу которой входило овладеть Мерефой, развивалось медленно. Пять дней армия вела упорные бои по преодолению обороны врага на рубеже реки Уды, где противник ожесточенно сопротивлялся, но результаты были невелики. Я выехал к М.С. Шумилову, но не столько для того, чтобы выразить недовольство Михаилу Степановичу, а для того, чтобы разобраться в обстановке и вместе с ним наметить эффективные меры, чтобы скорее покончить с бастионом Мерефы. Я еще раз убедился, что гитлеровцы сильно окопались, создали продуманную систему огня и дрались упорно. Все это требовало от нас тщательно подготовить наступление и провести его организованно и настойчиво. Надлежало в первую очередь создать артиллерийскую группировку и нанести массированные удары артиллерией и авиацией для подавления системы артиллерийского и минометного огня противника. Как всегда, было необходимо, сообразуясь с обстановкой, выбрать направление удара, причем наиболее выгодное. На все это потребовались время, мобилизация сил и средств. Хорошо подготовив наступление и выбрав метод атаки, мы применили обходный маневр основного опорного пункта Мерефы. Все это обеспечило нам успех.

5 сентября войска 7-й гвардейской армии освободили город и железнодорожный узел Мерефа. Для фронта это было очень важно. Открывался путь для более быстрого наступления 57-й и 7-й гвардейской армий к Днепру. Но предстояла еще упорная борьба с сильной полтавской группировкой 8-й немецкой армии. В направлении Полтавы и Кременчуга под ударами Степного фронта отступала самая крупная группировка 8-й армии немцев, состоящая из 3-го, 47-го танковых и 11-го армейского корпусов.

Разгром противника под Харьковом и Мерефой, открывший войскам фронта путь на Полтаву и далее к Днепру, а также успешное наступление соседних фронтов вынудили врага к отступлению на всей Левобережной Украине.

Обстановка потребовала внести некоторые изменения в директиву Ставки от 12 августа.

6 сентября Ставка дала новые разграничительные линии, несколько изменила направление наступления фронтов. Теперь Воронежский фронт нацеливался на Киев. Задача Степного фронта состояла в том, чтобы, наступая в быстром темпе в общем направлении на Полтаву и Кременчуг, не позволить врагу создать устойчивый фронт и разгромить полтавскую и кременчугскую группировки противника. К этому времени Ставка за счет своего резерва усилила войска Степного фронта 37-й армией под командованием генерала М.Н. Шарохина. Вновь из Воронежского фронта вернулась к нам и 5-я гвардейская армия генерала А.С. Жадова, и, кроме того, нам была передана 46-я армия генерала В. В. Глаголева из Юго-Западного фронта.

Прикрываясь арьергардами, противник при отходе оставлял отдельные группы на высотах, в населенных пунктах и на узлах дорог, стремился расстроить наше наступление, вывести свои главные силы из-под удара и сохранить за собой переправы до полного отхода войск. Мы в штабе фронта правильно оценили действия противника и приняли все меры к тому, чтобы наши приказы на выход к Днепру были по возможности точно выполнены войсками фронта при преследовании врага.

Все данные разведки свидетельствовали о том, что противник будет упорно драться за Полтаву и попытается надолго задержать войска фронта. По мере нашего приближения к городу сопротивление частей 8-й немецкой армии возрастало. Сюда немецко-фашистское командование подбросило из резерва свежие части 106-й пехотной дивизии, танковой дивизии СС «Райх» и др. На полтавском направлении гитлеровцы широко применяли заграждения, взрывали железные дороги и шоссейные мосты, создавали минные поля и другие препятствия и часто переходили в контратаки. Гарнизон Полтавы был увеличен вдвое. По правому берегу Ворсклы противник подготовил оборонительные позиции. Вокруг города и в городе были сооружены инженерные укрепления. Каменные здания были приспособлены к круговой обороне, противник создал систему артиллерийского и минометного огня, прикрывавшую подступы к реке. Все мосты и переправы на реке были взорваны врагом еще при отступлении. Словом, Полтава была подготовлена как мощный узел обороны, являвшийся связующим звеном оборонительных рубежей и опорных пунктов на Левобережной Украине. Гитлеровцы держались за Полтаву, чтобы сковать успешное наступление советских войск.

Командармы, командиры соединений и частей, выполняя приказ фронта, действовали смело и дерзко, подвижными отрядами выходили на фланги и в тылы, громили неприятельские войска, создавали панику и захватывали его опорные пункты. К 20 сентября войска фронта были уже на удалении 70-120 километров от Днепра. Правое крыло фронта – 5-я гвардейская и 53-я армии – обходило Полтаву с севера и юга с задачей овладеть городом. В центре фронта в направлении Кобеляки наступали войска 69-й и 7-й гвардейской армий. Войска 57-й и 46-й армий – левое крыло фронта – преследовали противника в направлении Днепропетровска.

Перед фронтом с боями продолжали отходить до 20 дивизий, в том числе 3 танковые 8-й и 1-й танковой армий врага. К сожалению, наша 5-я гвардейская танковая армия к тому времени была выведена в резерв на восстановление. 1-й механизированный корпус под командованием генерала М.Д. Соломатина продолжал действовать на правом крыле фронта, но имел мало танков. Так что наши возможности отрезать отходящие войска противника от переправ из-за недостатка подвижных войск были весьма ограниченны. Правда, М.Д. Соломатин создал небольшой танковый отряд, которому поставил задачу прорваться к Днепру и захватить переправу. Это сыграло в дальнейшем положительную роль в организации переправы наших танков.

20 сентября 1943 года мною было принято решение разгромить отходящие немецкие войска на кременчугском и Днепродзержинском направлениях, на плечах противника с ходу форсировать Днепр и овладеть плацдармами на правом берегу.

Я потребовал от командармов 5-й гвардейской, 53-й, 69-й, 7-й гвардейской, 57-й и 46-й армий энергично развивать преследование отступающего противника и к 24-25 сентября 1943 года овладеть переправами на Днепре и обеспечить его форсирование. При этом я требовал проводить операции по выходу и форсированию Днепра со всей настойчивостью, энергией и решительностью. Особо обращал внимание на смелое, дерзкое использование подвижных отрядов и захват войсками на плечах противника переправ через Днепр.

Форсирование Днепра было намечено на фронте 130 километров. Этим же приказом были определены задачи войск на захват плацдармов за Днепром. 5-я гвардейская армия наносила удар в направлении на Решетиловку в обход Полтавы с севера. Ее передовые отряды 24-29 сентября должны были выйти к Днепру в районе Кременчуга. 53-я армия, обходя Полтаву с юга, преследовала противника в общем направлении на Кошубовку, Кобы. 24 сентября армия передовыми отрядами должна была овладеть переправами на Днепре в районе Садки и Чикаловки. 69-я армия наступала в направлении на Белик и Бреусовку.

7-я гвардейская армия имела задачу выйти к Днепру в районе Переволочная, Бородаевка, Старый Орлик и захватить плацдармы на правом берегу. 57-я армия, развивая наступление в направлении на Шульговку, 23 сентября должна была овладеть переправами в районе Пушкаревка – Сошиновка и захватить плацдарм на участке Шевченково, Верховцево.

46-я армия наступала в общем направлении на Днепродзержинск, Софиевку и Чаплинку. Ей предстояло 23 сентября овладеть переправами в районе населенного пункта Аулы, Днепродзержинска и захватить плацдарм на участке Мироновка, Благовещенка.

37-я армия (семь стрелковых дивизий), находясь во втором эшелоне фронта, была в полной готовности войти в сражение, сменив войска 69-й армии. Свежие части и соединения 37-й армии должны были форсировать Днепр в центре полосы фронта на участке Успенское, Куцеволовка.

Выполняя приказ, войска фронта успешно продвинулись вперед на 10-25 километров и 21 сентября заняли более 250 населенных пунктов. Войска 53-й армии к исходу 21 сентября на всем своем фронте вышли на восточный берег Ворсклы. Одновременно с И.М. Манагаровым вышли к реке войска А.С. Жадова. Этим армиям с ходу не удалось взять Полтаву. Предстояли нелегкие бои. Необходимо было форсировать Ворсклу и преодолеть развитую систему обороны врага у самой реки на ее правом берегу.

Задержка армий у Полтавы нас не устраивала, поскольку сбивался темп продвижения на правом, основном крыле фронта. Сама сложившаяся обстановка требовала быстрейшего выхода к Днепру в район Кременчуга. 22 сентября пришлось выехать в войска А.С. Жадова, непосредственно наступавшие на Полтаву. С А.С. Жадовым мы прибыли в 95-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которой командовал генерал-майор Н.С. Никитченко.

Осмотрев местность, мы убедились, что в полосе наступления 33-го гвардейского стрелкового корпуса генерала М.И. Козлова создалась очень сложная обстановка. Наиболее трудная задача выпала на долю 95-й гвардейской стрелковой дивизии. В полосе наступления этой дивизии вдоль правого берега реки раскинулась низина, которая упиралась в высоту с обрывистым скатом, где противником были установлены пулеметы, орудия прямой наводки и штурмовые орудия. Встретившись с Н.С. Никитченко на его НП, мы обсудили план действий и поставили задачу к рассвету 23 сентября освободить Полтаву. При этом мы понимали, какие трудности предстоит преодолеть частям 95-й дивизии, поэтому аналогичную задачу поставили 97-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием полковника И.И. Анциферова. От обоих соединений требовались тщательная подготовка штурма, умелая организация боя, а главное – могучий боевой дух, обеспечивающий преодоление всех трудностей при выполнении боевого приказа.

21 и 22 сентября командирами и политработниками, партийными комсомольскими организациями была проведена большая работа 11 мобилизации всего личного состава дивизий на выполнение вставленных задач. Одновременно велась усиленная подготовка войск 5-й гвардейской и 53-й армий в материальном и техническом отношениях, боевые задачи доводились до каждого бойца. Примечательно, что участок форсирования Ворсклы соединениями 5-й гвардейской армии совпадал с местом переправы русской армии во главе с  Петром I для решительной битвы со шведами под Полтавой 1709 г. 22 сентября на рассвете войска 5-й гвардейской и 53-й армий приступили к форсированию Ворсклы. К семи часам на правый берег переправились части 9-й гвардейской воздушно-десантной, 95-й, 97-й и 13-й гвардейских стрелковых дивизий 5-й гвардейской армии. Здесь особенно отличились храбростью воины 95-й гвардейской дивизии. Одновременно с 5-й гвардейской армией через Ворсклу переправились части 214-й, 233-й и 299-й стрелковых дивизий 53-й армии. Вслед за ними переправились и части 84-й, 375-й и 116-й стрелковых дивизий той же армии. Войска 53-й армии, преодолевая сопротивление противника, несмотря на сильный артиллерийский, минометный и пулеметный огонь, атаковали вражеские позиции на правом берегу Ворсклы и успешно продвигались вперед. К вечеру 22 сентября части 53-й армии овладели правым берегом реки на участке Черов, Климовка, Восточная Козуба и продолжали теснить противника в восточном направлении.

Первыми в город прорвались разведчики 95-й гвардейской стрелковой дивизии во главе со старшим лейтенантом Скачко и разведчики 84-й стрелковой дивизии сержант Мухин и рядовой Коншалов. Группа Скачко к 3 часам достигла Октябрьского парка. Разведчик Иван Белых водрузил Красное знамя на старинном памятнике участникам исторической битвы под Полтавой – обелиске Славы. Мухин и Коншалов достигли центра города и на одном из зданий также водрузили Красное знамя.

Вслед за разведчиками в город с разных сторон ворвались специально подготовленные штурмовые отряды 95-й гвардейской, 84-й стрелковой и 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизий.

Прорвавшись к центру города, командир 201-го стрелкового полка 84-й стрелковой дивизии майор М.Ж. Ермишин водрузил Красное знамя на одном из уцелевших зданий центральной площади Полтавы. Отличились также подразделения майора М.Я. Пономарева, капитана Н.Г. Яшникова и многие другие. В упорных уличных боях части этих дивизий к утру 23 сентября очистили Полтаву от немецко-фашистских захватчиков. Население города с радостью и ликованием встречало своих освободителей. Рано утром, подъехав к северной окраине города, получая доклады об освобождении Полтавы, я испытывал чувство радостного волнения. Но оно было омрачено зверствами гитлеровцев. Поблизости находилась уцелевшая, с обуглившимися углами и крыльцом школа, вокруг которой собралась большая толпа жителей. Со слезами на глазах они наперебой рассказывали мне обо всех тех ужасах, которые перенесли рассвете. Гитлеровские изверги перед самым отходом согнали жителей вместе с детьми ближайших домов в помещение этой школы и тут же факельщики подожгли ее. К счастью, в то время, когда пламя уже начало проникать в помещение, появились солдаты нашей 5-й гвардейской армии и спасли обреченных людей от верной гибели.

Отходя от Полтавы, гитлеровцы взорвали почти все здание в центральной части города и железнодорожный мост. С тяжелым чувством ехал я через город. Всюду были следы варварских разрушений.

Итак, город русской славы, областной центр Украины был освобожден.

Отлично дрались за Полтаву воины фронта! Решительной атакой и обходным маневром город, превращенный немцами в мощный опорный пункт обороны на пути к Днепру, был взят войсками 5-й гвардейской и 53-й армий Степного фронта. План гитлеровского командования задержать советские войска и втянуть их в затяжные бои за город полностью провалился. Наша Полтава навсегда стала свободной. Вспоминая эти дни, я должен по справедливости высоко оценить умелые, напористые боевые действия командования, штабов и политорганов 5-й гвардейской армии А.С. Жадова и 53-й армии И.М. Манагарова. Особенно хочется отметить командиров корпусов: 5-й гвардейской армии генералов М.И. Козлова, Н.Ф. Лебеденко, А.И. Родимцева; 53-й армии генералов З.З. Рогозного, Ф.Е. Шевердина, Г.И. Анисимова; командиров дивизий Г.В. Бакланова, Н.С. Никитченко, И.И. Анциферова, А.М. Сазонова, П.И. Буняшина и многих других командиров и политработников этих армий. В боях отличились и воины 1-го механизированного корпуса генерала М.Д. Соломатина.

Москва салютовала войскам фронта, и приказом Верховного Главнокомандующего войскам, участвовавшим в освобождении Полтавы, была объявлена благодарность и присвоены почетные наименования «Полтавских».

Потрепанная полтавская группировка немцев поспешно отступала к переправам Днепра и Кременчуга. Сюда отходили немецкие дивизии и с других направлений.

Кременчуг был важным узлом коммуникаций на левом берегу Днепра, и теперь, когда нами были освобождены Харьков и Полтава, немцы всеми мерами стремились удержать Кременчуг, а главное – переправы и плацдарм, обеспечивавшие отвод их войск за Днепр-Кременчугский предмостный плацдарм немцы укрепили по всем правилам военно-инженерной науки. На ближайших подступах к Кременчугу были отрыты противотанковые рвы, оборудованы эскарпы, установлены проволочные заграждения и минные поля. Для обороны плацдарма, обеспечения переправы были выделены отборные фашистские дивизии СС «Райх», «Великая Германия» и др. У переправ немцы сосредоточили большое количество награбленного продовольствия и имущества для отправки в Германию. В городе содержались под конвоем десятки тысяч жителей окрестных сел и хуторов, собранные для угона на чужбину. Это тоже было причиной того, почему враг так крепко держался за Кременчуг.

Командование фронта, отдавая отчет в важности захвата переправ у Кременчуга, направило сюда две закаленные в сражениях армии – 5-ю гвардейскую и 53-ю. Армии с боями прошли 300 км от Белгорода, и на них можно было положиться.

Командование фронта требовало, чтобы при ликвидации укрепленного плацдарма врага в районе Кременчуга войска действовали как можно быстрее и организованнее. Напутствуя командармов А.С. Жадова и И.М. Манагарова, я указывал, что, форсируя Днепр на отдельных участках у Кременчуга, ни в коем случае нельзя оставлять вражеский плацдарм на левом берегу Днепра.

Ставка Верховного Главнокомандования в своей директиве еще раньше обращала внимание командующих войсками фронтов на ликвидацию всех плацдармов на левом берегу могучей реки.

К 28 сентября войска 5-й гвардейской и 53-й армий, преследуя отступавшие немецко-фашистские войска, уничтожая их живую силу и технику, подошли к Кременчугу. Гитлеровцы оказывали упорное сопротивление. Завязались напряженные и упорные бои. Атаки и штурм Кременчуга наши части вели со всех сторон одновременно, рассекая вражеские плацдармы и уничтожая гитлеровцев по частям. За два дня боев – 28 и 29 сентября – войска 5-й и 53-й армий полностью очистили Кременчуг от врага. В бою за освобождение города отлично действовали все рода войск. На высоком уровне было управление и взаимодействие. Очень смело сражались наши танкисты. Например, экипажи танков лейтенантов Хорунжева и Семенцова совершили рейд по Кременчугу и вскрыли систему обороны, огневые точки противника. Хорошо взаимодействовала с танками и пехотой артиллерия, поддерживая свои войска и уничтожая живую силу и технику врага. Авиация 5-й воздушной армии под командованием генерала С.К. Горюнова во время отхода противника наносила удары по колоннам врага и его переправам.

24 сентября 40 наших бомбардировщиков совершили успешный налет на вражеские переправы в районе Кременчуга. Прямыми попаданиями был разрушен железнодорожный мост.

Пять пехотных и две танковые дивизии противника, отходившие на кременчугскую переправу, были вынуждены переправляться через Днепр под воздействием массированных ударов нашей авиации и артиллерии, неся большие потери в живой силе и технике. Будучи дезорганизованными и расстроенными, вражеские войска потеряли много времени на переправу и не смогли подготовиться к организованной обороне на правом берегу реки.

Усилия всех родов войск не пропали даром. Рухнул последний предмостный опорный пункт противника на Днепре. Нашими войсками были захвачены 21 зенитное орудие, 26 пулеметов, мотокатер, несколько барж с 640 тоннами зерна, 300 голов крупного рогатого скота, приготовленных к угону на запад.

В боях за Кременчуг враг потерял 2700 солдат и офицеров убитыми и ранеными.

В отдельных исторических трудах имеются некоторые неточно в описаниях освобождения Кременчуга, поэтому целесообразно привести полностью приказ Верховного Главнокомандующего, относящийся к этому событию.

«Приказ Верховного Главнокомандующего генералу армии Коневу

Войска Степного фронта после трехдневных упорных боев сломили сопротивление противника и сегодня, 29 сентября, овладели городом Кременчуг – сильным предмостным опорным пунктом немцев на левом берегу реки Днепр.

В боях за освобождение города Кременчуг отличились войска генерал-лейтенанта Жадова, генерал-лейтенанта Манагарова и летчики генерал-лейтенанта авиации Горюнова.

Особо отличились:

97-я гвардейская Полтавская стрелковая дивизия генерал-майора Анциферова, 6-я гвардейская воздушно-десантная дивизия полковника Смирнова, 214-я стрелковая дивизия полковника Бровченко, 233-я стрелковая дивизия полковника Соколова, 219-я танковая бригада полковника Хилобок, 469-й минометный полк майора Чернявского, 308-й гвардейский минометный полк полковника Гольдина, 1902-й самоходный артиллерийский полк подполковника Грдзелишвили.

В ознаменование одержанной победы соединениям и частям, отличившимся в боях за освобождение города Кременчуг, присвоить наименование «Кременчугских».

Впредь эти соединения и части именовать: 6-я гвардейская Кременчугская воздушно-десантная дивизия, 214-я Кременчугская стрелковая дивизия, 233-я Кременчугская стрелковая дивизия, 219-я Кременчугская танковая бригада, 469-й Кременчугский минометный полк, 308-й гвардейский Кременчугский минометный полк, 1902-й Кременчугский самоходный артиллерийский полк.

97-ю гвардейскую Полтавскую стрелковую дивизию, второй раз отличившуюся в боях с немецкими захватчиками, представить к награждению орденом Красного Знамени.

Сегодня, 29 сентября, в 23 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует нашим доблестным войскам, освободившим город Кременчуг, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение города Кременчуг.

Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины!

Смерть немецким захватчикам! 29 сентября 1943 г.».

Этим же числом датирована директива Ставки о нанесении главного удара в общем направлении на Черкассы, Ново-Украинку, Вознесенск с задачей разгрома кировоградской группировки противника. Своим левым крылом фронту предписывалось наступать в направлении на Пятихатку и Кривой Рог с целью выхода на тылы днепропетровской группировки врага [1] [ЦАМО, ф. 132, оп. 2642, д. 34, л. 231-232]. В соответствии с полуденной задачей командование и штаб Степного фронта приступили к планированию новой операции, а тем временем части одна за другой выходили к Днепру на фронте от Черкасс до Днепропетровска. План дальнейших действий фронта заключался в том, чтобы форсировать Днепр с ходу на широком фронте. Главным направлением было избрано Переволочная – Кривой Рог. Предстояло разгромить кировоградско-криворожскую группировку противника. Операцию предусматривалось провести в два этапа. Во время первого этапа было намечено форсировать Днепр и захватить плацдармы на его правом берегу. Первый этап был разработан более подробно. Что касается второго, то здесь план намечался ориентировочно. Более подробное планирование второго этапа зависело от результатов форсирования Днепра и масштаба захваченных плацдармов за рекой.

3 октября Ставка утвердила наш план без существенных поправок.

К этому времени в состав фронта входили: 52-я армия К.А. Коротеева и 4-я гвардейская И.В. Галанина, переданные Ставкой из Воронежского фронта, 53-я И.М. Манагарова, 5-я гвардейская A.С. Жадова, 37-я М.Н. Шарохина, 7-я гвардейская М.С. Шумилова, 57-я Н.А. Гагена, 1-й механизированный корпус М.Д. Соломатина, 5-я воздушная С.К. Горюнова. 5-я гвардейская танковая армия П.А. Ротмистрова находилась в резерве Ставки в районе Полтавы – Харькова на доукомплектовании и 7 октября вновь вошла в состав фронта. Ранее действовавшая в составе фронта 46-я армия B.В. Глаголева передавалась в Юго-Западный фронт.

Нетрудно заметить, что усиление фронта вызывалось общей обстановкой и отведением Ставкой важной роли Степному фронту в системе стратегических операций заключительного этапа летне-осенней кампании 1943 года. Форсирование Днепра, захват, удержание и расширение плацдармов в полосе фронта обеспечивали нависание наших войск над днепропетровской группировкой противника с севера, что было весьма важно для решения дальнейших стратегических задач.

К началу форсирования Днепра нам было известно, что противник отводил свои главные силы с Левобережной Украины по расходящимся направлениям, т.е. к переправам в Кременчуге и Днепропетровске. К 25 сентября он имел здесь 14 пехотных и 2 танковые дивизии из состава 8-й и частично 1-й танковой армий. Наибольшее внимание враг уделял кременчугскому направлению, где ожидал нашего форсирования и соответственно готовился сорвать наши планы. Мы учитывали, что противник еще не успел создать прочной обороны между Кременчугом и Днепропетровском, поэтому главные усилия сосредоточил именно на этом направлении. Здесь и намечалось нанести основной удар.

После ликвидации кременчугского предмостного укрепления 5-я гвардейская и 53-я армии сразу же приступили к форсированию и захвату плацдармов за Днепром. Ряд гвардейских соединений 5-й и 7-й гвардейских армий, как, например, 73-я и 97-я дивизии смело и с большим искусством форсировали Днепр. Особо отличился в организации форсирования Днепра командир 73-й гвардейской дивизии полковник С.А. Козак, за что ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Командир 97-й гвардейской дивизии был награжден за освобождение Кременчуга орденом Красного Знамени.

В связи с приближением к Днепру все армейские военачальники, в том числе командование фронта и начальник инженерных войск фронта генерал А.Д. Цирлин, с большой настойчивостью проталкивали инженерные парки к реке. И все же, несмотря на все усилия, они опаздывали.

Однако это не сорвало оперативно-стратегического плана фронта форсировать Днепр с ходу. Советские войска смело на широком фронте перемахнули, буквально перемахнули через Днепр, разрушили весь подготовленный немцами оборонительный вал и нанесли сокрушительное поражение немецко-фашистским войскам. Это не означает, что гитлеровцы растерялись и не оказывали сопротивления. Напротив, бои носили исключительно ожесточенный характер. Чтобы не допустить форсирования Днепра и расширения захваченных плацдармов, противник предпринимал непрерывные контратаки силами танковых дивизий; вражеская авиация наносила удары по нашим войскам и переправам. Но, несмотря ни на что, Днепр был форсирован.

Заслуживает внимания опыт форсирования Днепра 7-й гвардейской армией М.С. Шумилова. Эта армия захватила правобережные плацдармы раньше всех.

В период подхода к Днепру в район Переволочная, устье Ворсклы, Новый Орлик 7-й гвардейской армии, кажется, это было 22 или 23 сентября, я встретился с командармом М. С. Шумиловым и инженером армии В.Я. Пляскиным у Нового Орлика. Мы прошли вдоль берега, осмотрели подступы, примерно определили ширину реки в 700-800 метров, осмотрели в бинокли противоположный берег и установили, что оборона противника на том берегу пока не сплошная. Все это побуждало нас, не теряя времени, начать форсирование реки и действовать решительно. Но, к сожалению, переправочных средств почти не было, не считая нескольких надувных лодок. Местность степная, леса нет и, следовательно, негде взять вспомогательных материалов для постройки плотов и мостов. Кроме лозняка, ивы, на берегу ничего не было. Правда, некоторые предусмотрительные командиры по пути собирали лодки, бочки, доски от разрушенных домов, и все, конечно, пригодилось. Но для армии этого было мало. Мы приняли решение: все, что есть в ближайших населенных пунктах (деревянные сараи, двери, крыши, бочки, плетни), использовать для плотов.

Нужно отдать должное М.С. Шумилову и начальнику инженерной службы армии генералу В.Я. Пляскину – они тут же поставили задачи дивизиям, и под своим личным руководством начали готовить плоты для переправы пехоты с пулеметами, отдельных орудий и саперов на тот берег. Конечно, одновременно принимали все меры по обеспечению переправы артиллерийским огнем и противовоздушной обороной.

В ночь на 25 сентября части 7-й гвардейской армии форсировали Днепр и зацепились на том берегу сначала за маленький клочок земли у села Домоткань. Это и было началом форсирования крупной водной преграды войсками Степного фронта.

Трудности в таком деле бесспорно велики, особенно когда нет под рукой достаточно эффективных средств переправы.

Я приказал командирам частей переправиться на ту сторону Днепра с передовыми отрядами. Это в значительной степени способствовало форсированию реки и обеспечению захвата плацдармов, так как командиры своим примером увлекали бойцов, проявляли инициативу, творчески подходили к решению задач.

С одним из полков первого эшелона 15-й гвардейской дивизии 7-й гвардейской армии переправился командир дивизии генерал-майор Е.И. Василенко. На той стороне он испытал все неимоверные трудности боя, когда его части подвергались ожесточенным контратакам противника, стремившегося сбросить советских воинов в Днепр. Вместе с ними он выдержал натиск и, когда положение более или менее стабилизировалось, переправился обратно на левый берег с тем, чтобы принять меры для быстрейшей организации переправы артиллерии и остальной части войск. Мной было сделано замечание Е.И. Василенко за уход с плацдарма, но потом, когда более обстоятельно были изучены действия 15-й гвардейской дивизии, все претензии к ее командиру отпали. Дивизия действовала блестяще, а ее командир проявил себя как истинный герой.

Героизм при форсировании Днепра был массовым. Изобретательность, сметка и инициатива солдат, сержантов, офицеров были безграничны.

Как уже было сказано, 9 сентября была получена директива Верховного Главнокомандующего, определявшая, что за успешное форсирование крупных водных преград, в том числе Днепра, офицеры и генералы, проявившие героизм, удостаиваются присвоения звания Героя Советского Союза. Политработники широко разъяснили эту директиву в войсках. Политическая и партийная работа во время подготовки к форсированию Днепра была исключительно конкретной, Построенной на примерах и опыте форсирования войсками фронта таких рек, как Донец и Ворскла, а некоторые дивизии уже имели опыт переправы под огнем врага через Волгу у Сталинграда. Все это очень помогало в боевой подготовке войск и в решении вопросов, связанных с форсированием. Политическая работа в подготовке личного состава к форсированию была настолько конкретной и настолько реально сказывалась на выполнении боевых задач, что заслуживав отдельного изучения и исследования. Следует отдать должное нашим командирам и политработникам, которые сумели воодушевить бойцов и, несмотря на большие трудности, связанные с недостатком переправочных средств, быстро и успешно обеспечить форсирование этой мощной водной преграды.

Сначала форсирование Днепра шло успешно. Но на второй день, рано утром позвонил генерал М.С. Шумилов и доложил, что сильные контратаки танков противника в районе действий 24-го гвардейского корпуса его армии у Домоткани и непрерывные удары авиации создали тяжелую обстановку на плацдарме. Войска несут большие потери, не выдерживают вражеского натиска, и он вынужден отвести их с плацдарма на левый берег Днепра.

Я знал М.С. Шумилова как смелого, боевого и опытного командарма. Он закаленный воин, не раз доказывал свое мужество и стойкость в обороне под Сталинградом и в Курской битве. Поэтому его доклад об отводе войск с плацдарма, естественно, вызвал тревогу. Я ответил командарму: «Приказываю держаться на плацдарме, не отходить! Сейчас же вылетаю к вам на самолете, вместе разберемся и решим, что делать дальше».

Примерно через 40 минут на самолете По-2 я подлетел к НП М.С. Шумилова. С правого берега нас обстреляла неприятельская зенитная артиллерия. Самолет приземлился на обратном скате небольшой высоты у берега Днепра, где был наблюдательный пункт М.С. Шумилова. Меня встретили командарм, член Военного совета армии З.Т. Сердюк, командиры авиационных корпусов: 1-го штурмового – генерал В.Г. Рязанов и 4-го истребительного – генерал И.Д. Подгорный. Обстановка действительно была грозная. В воздухе непрерывно висели неприятельские «хейнкели» и волнами, совершенно свободно бомбили плацдарм и переправы. На плацдарме артиллерийско-минометная канонада, танковая стрельба, снаряды рвались и на земле, и на воде. Положение переправившихся войск М.С. Шумилова было очень тяжелым. Нужно было срочно принимать меры по сохранению плацдарма, и в первую очередь прикрыть войска с воздуха. Не в укор будет сказано, но на сей раз мои авиационные командиры корпусов были не на высоте положения: не сумели организовать прикрытие переправы и плацдарма с воздуха. Погода была ясная и вполне благоприятствовала работе авиации. Поле боя прямо перед нами прекрасно было видно. В первую очередь я высказал неудовольствие командиру корпуса истребителей И.Д. Подгорному, и потребовал от него обеспечить непрерывное патрулирование над плацдармом, перехватывать и уничтожать вражеские бомбардировщики в воздухе. В.Г. Рязанову приказал массированными ударами штурмовиков с противотанковыми бомбами волна за волной штурмовать немецкие танки, атакующие наши войска на плацдарме, М.С. Шумилову поставил задачу ориентировать командиров корпусов и дивизий, ведущих бой на плацдарме, о мерах, принятых с нашей стороны, для отражения наземных и воздушных атак немцев.

Затем я приказал стянуть артиллерию на нашем берегу для сражения танковых атак врага. Вскоре положение начало понемногу управляться. Долго не ладилось, правда, управление истребителями со стороны И.Д. Подгорного. Но у В.Г. Рязанова дело пошло лучше: его девятки одна за другой появлялись над полем боя, смело били неприятельские танки. Здесь же на НП М.С. Шумилова В.Г. Рязанов имел свою радиостанцию и, видя поле боя, хорошо наводил свои штурмовики.

Когда наша авиация стала действовать более организованно и ударили залпы сотни орудий и «катюш», положение войск на плацдарме улучшилось. Неприятельские танковые атаки были приостановлены. Теперь войска и переправы с воздуха были прикрыты. Наши штурмовики непрерывно бомбили вражеские войска и его танки. Наступил перелом в обстановке. Бородаевский плацдарм был удержан. Началось наведение постоянных переправ и мостов через Днепр и расширение плацдармов на той стороне.

Левее 7-й гвардейской армии и одновременно с войсками этой армии к форсированию Днепра на участке от устья Орели до Верхне-днепровска приступили войска 57-й армии генерала Н.А. Гагена. Здесь условия форсирования были несколько труднее: шире Днепр, не было близко островов. Сама подготовка к форсированию из-за опоздания переправочных средств проходила в замедленном темпе. Правее армии М.С. Шумилова была введена в сражение 37-я армия генерала М.Н. Шарохина. Ввод 37-й армии – второго эшелона фронта – был вызван тем, что 69-я армия генерала В.Д. Крюченкина, наступавшая в центре полосы фронта, понесла большие потери еще в боях под Белгородом и была значительно ослаблена. Она героически дралась в обороне, прошла большой путь в наступлении и сейчас нуждалась в отдыхе и пополнении. Поэтому на подходе к Днепру я решил сменить 69-ю армию, выдвинув из второго эшелона свежую 37-ю армию с тем, чтобы усилить центр фронта.

На 37-ю армию возлагались большие надежды. Она имела задачу с ходу форсировать Днепр и во взаимодействии с 7-й гвардейской армией захватить и расширить плацдарм в районе Мишурина Рога, превратив его в большой плацдарм оперативного значения. Здесь одними из первых переправились через Днепр танкисты, которыми командовал Я.П. Вергун, ныне директор Пятихатской школы. Он вышел к Днепру, пройдя самостоятельно много километров и опередив войска. За этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Ввод свежей, хорошо укомплектованной 37-й армии имел большое оперативное значение. Я рассчитывал на успех не только при форсировании Днепра, но и при развитии наступления на правом берегу. В связи с этим все мои указания и расчеты штаба фронта исходили из жестких сроков смены частей 69-й армии, быстрого выхода войск 37-й армии к реке и форсирования с ходу. Решение было правильное. Действия этой армии сулили большой успех всему фронту. Дело в том, что на направлении, где вводилась 37-я армия, у немцев отходили лишь остатки двух пехотных дивизий. Чтобы ускорить и облегчить ввод в бой войск 37-й армии, командарму 69-й армии было приказано до утра 27 сентября оставить все средства связи в распоряжении штаба 37-й армии, создав тем самым благоприятные условия для быстрого выполнения его боевой задачи.

Для форсирования Днепра 37-я армия сосредоточивалась на участке Дериевка, Мишурин Рог. Она была усилена тремя зенитно-артиллерийскими дивизиями, пушечной артиллерийской бригадой, двумя полками ПТО, тремя полками реактивных минометов, четырьмя понтонно-мостовыми батальонами. Оперативное построение армии было намечено в два эшелона. В первом находились 57-й стрелковый корпус (92-я, 62-я и 110-я гвардейские стрелковые дивизии) и 89-я гвардейская Харьковская стрелковая дивизия, во втором – 82-й стрелковый корпус. Дивизии первого эшелона должны были стремительно выйти к Днепру, с ходу форсировать его и захватить плацдарм. В каждой дивизии первого эшелона были созданы передовые отряды в составе стрелкового батальона, артдивизиона, двух батарей истребительно-противотанковой артиллерии, взвода или роты саперов. Постановка боевых задач войскам, организация подхода к реке, план форсирования, меры боевого обеспечения и управления – все было разработано и выполнено обстоятельно, заранее. Войска двигались быстро, и уже в ночь на 27 сентября передовые отряды 62-й и 92-й гвардейских дивизий были у реки. Не имея переправочных средств, они начали на берегу собирать подручные материалы для форсирования реки. 37-я армия пришла из резерва и имела только 16 малых надувных лодок, 10 плавательных костюмов и 5 лодок А-3. Позднее от фронта армия получила для переправы артиллерии, танков и другой тяжелой техники: 2 механизированных понтонно-мостовых батальона, 2 парка Н2П и парк «В», инженерно-саперную бригаду РГК, парк А-3 и 48 деревянных лодок. Правда, из-за того, что дороги были забиты тыловыми частями и учреждениями, переправочные средства несколько отстали и задержали форсирование артиллерии и танков 37-й армии.

В ночь на 28 сентября 92-я и 62-я гвардейские дивизии начали форсирование Днепра. Форсирование реки 92-й гвардейской стрелковой дивизией проходило неудачно. Противник обнаружил понтоны и открыл по ним плотный артиллерийско-минометный и пулеметный огонь. Из-за сильного огня противника форсирование было прекращено. 62-я гвардейская дивизия под командованием Героя Советского Союза полковника И.Н. Мошляка организованно и внезапно на понтонах Н2П и лодках А-3 в эту же ночь переправила передовой отряд и захватила один из островов в районе пристани Мишурин Рог. Вслед за первым эшелоном началось форсирование остальных частей дивизии. Когда противник обнаружил форсирование, артиллерия 62-й дивизии, будучи организованной и подготовленной, открыла огонь по артиллерийско-минометным позициям врага, обеспечивая переправу частей дивизии.

К 8 часам 28 сентября в полосе 62-й гвардейской дивизии на правом берегу Днепра было захвачено два плацдарма. Из них один 2 километра по фронту и километр в глубину. В течение дня продолжалась переправа главных сил этой дивизии. Несмотря на трудности форсирования, которое происходило днем под воздействием вражеской авиации и артиллерии, войска продолжали переправляться на правый берег Днепра, используя различные подручные средства и просто вплавь, и с ходу вступали в бой.

Солдаты проявляли находчивость и подлинный героизм. Форсирование, однако, проходило медленно. Здесь-то и сказались недостаток переправочных средств, опаздывавших с прибытием, и неорганизованное, слабое управление со стороны некоторых командиров.

Несмотря на все трудности и упорное сопротивление противника, главные силы 57-го стрелкового корпуса 29-30 сентября переправились на правый берег реки. В ходе напряженных и ожесточенных боев они соединили отдельные плацдармы в один общий плацдарм оперативного значения. В последующем там были сосредоточены войска для наступления.

С прибытием переправочных средств были созданы все условия для переброски через Днепр основных сил 37-й армии.

7-я гвардейская армия в течение 29 сентября расширила плацдарм в районе Домоткани до 20 километров по фронту и до 8 километров в глубину.

С 29 сентября по 10 октября на плацдармах 37-й и 7-й гвардейской армий разгорелись жаркие бои. Немцы сосредоточили против этих армий группировку в составе четырех танковых дивизий (6-й, 9-й, 23-й и СС «Мертвая голова») и моторизованной дивизии «Великая Германия». Противник непрерывно переходил в контратаки танками, пытаясь сбросить наши войска в Днепр. Превосходство в танках и авиации на плацдарме было на стороне противника. Напряженные бои показывали, что противник стремился во что бы то ни стало удержать опорные пункты, примыкавшие к Днепру и разъединявшие войска 37-й и 7-й гвардейской армий.

В этой сложной обстановке необходимы были согласованные и решительные действия всех армий, форсировавших Днепр, прежде всего 37-й и 7-й гвардейской, против которых противник сосредоточил основные силы. В 5 часов 3 октября мной был отдан следующий приказ:

«2. Командарму 37-й на участке Успенское, Дериевка, колх. Ворошилов временно перейти к обороне. На левом фланге силами трех дивизий, всей основной массы артиллерии армии с правого и левого берега р. Днепр, всеми переправившимися танками с утра 3 октября 1943 г. нанести решительный удар в направлении Анновка, выс. 177,0 и совместно с частями 7-й гвардейской армии разгромить и уничтожить наступающую группу противника перед 7-й гв. армией» [1] [ЦАМО, ф. 240, оп. 2779, д. 34, л. 245]. К сожалению, командующий армией генерал М.Н. Шарохин не лучшим образом организовал выполнение моего приказа. Он разбросал свои силы по фронту и не обеспечил массированного удара. По-прежнему в армии недостаточно четко было поставлено управление войсками. Командиры частей и соединений находились на большом удалении от войск, поле боя не видели, обстановку знали поверхностно, доклады из частей получали с опозданием. Я указал командарму на эти недостатки и приказал перенести наблюдательные пункты командиров дивизий на правый берег Днепра, не дальше 1-1,5 км от войск, в места, позволявшие вести наблюдение за полем боя.

Боевые действия 37-й и 7-й гвардейской армий по форсированию, захвату и расширению плацдармов велись 15 дней – с 27 сентября по 11 октября. За это время не только осуществлялось форсирование Днепра, но и велись активные боевые действия по отражению атак противника, пытавшегося сбросить войска армий с плацдармов.

В итоге ожесточенных боев войска 7-й гвардейской и 37-й армий нанесли врагу значительный урон. Они успешно форсировали Днепр и захватили на правом берегу плацдарм оперативного значения, разгромили четыре пехотные дивизии, а четыре танковые и одна пехотная дивизии понесли серьезные потери. Воины проявили при этом массовый героизм.

Можно было бы на этом прервать краткое описание форсирования Днепра войсками фронта. Но мне кажется, что нужно хотя бы кратко сказать о результатах боевых действий на захваченных плацдармах.

Как уже сообщалось, в начале октября 1943 года командование фронта предварительно согласовало свои соображения с Маршалом Советского Союза Г.К. Жуковым и представило Ставке план проведения наступательной операции на криворожском и кировоградском направлениях. Первый этап операции – форсирование, захват и обеспечение плацдарма на правом берегу Днепра – для последующего наступления был выполнен с некоторым опозданием из-за ожесточенных боев за удержание и расширение плацдармов, которые продолжались до 10– 11 октября. Теперь предстояло выполнить задачи второго этапа.

Планом операции, утвержденным Ставкой, предусматривалось наступление ударной группировки фронта в общем направлении на Пятихатку и Кривой Рог, чтобы после овладения Пятихаткой продолжать развитие успеха в сторону Апостолово с целью отрезать пути отхода на запад днепропетровской группировке противника, сдерживавшей наступление Юго-Западного фронта.

Чтобы не форсировать Днепр в новых местах, предполагалось развить удар уже с имеющегося плацдарма в полосе 37-й, 7-й гвардейской и 57-й армий.

Исходя из намеченных задач, мы сосредоточили на плацдарме между Дериевкой и Верхнеднепровском 5-ю и 7-ю гвардейские, 37-ю и 57-ю армии. Главный удар наносили 5-я гвардейская и 37-я армии, для развития прорыва в направлении на Пятихатку вводились 5-я гвардейская танковая армия и 7-й гвардейский механизированный корпус. Были приняты меры, чтобы в короткие сроки незаметно для противника провести перегруппировку войск фронта и материально обеспечить их.

5-я гвардейская армия была снята с плацдарма в районе Кременчуга и сменена частями 4-й гвардейской армии. Армия переправилась на левый берег Днепра, совершив 100-километровый марш вдоль фронта на юго-восток в район Куцеволовки, затем снова переправилась на правый берег Днепра на плацдарм 37-й армии, где 13 октября приняла новый боевой участок для подготовки к наступлению. 5-я гвардейская танковая армия находилась на доукомплектовании в районе Полтава – Харьков. Танкисты армии совершили марш от 100 до 200 километров, переправились через Днепр по мосту, специально сделанному для танков, и успели подготовиться к наступлению. 52-я и 4-я гвардейская армии получили приказ активизировать действия на широком фронте и перейти в наступление с занимаемых плацдармов для уничтожения противостоящего противника и расширения плацдармов. 52-й армии ставилась задача освободить Черкассы.

В войсках фронта царил большой патриотический подъем, и все трудности преодолевались с высоким сознанием долга и готовностью скорее изгнать ненавистного врага с советской земли. Командование, политорганы и партийные организации провели большую работу по подготовке войск к наступательной операции. В трудных условиях за четыре-пять дней была завершена перегруппировка войск. Передвижения производились по ночам, скрытно. Все шло как нельзя лучше. Противник не успел обнаружить перегруппировку и сосредоточение наших сил на плацдарме, поэтому мер по отражению нашего удара не принял. Однако активность войск фронта при форсировании Днепра и завоевании плацдармов привлекла в этот район значительные силы противника. Перед нашим наступлением на фронте Черкассы – Верхнеднепровск немцы имели 24 дивизии, основная часть которых находилась на участке Дериевка, Верхнеднепровск. Наземные силы гитлеровцев поддерживались двумя корпусами 4-го воздушного флота, насчитывавшими более 700 самолетов.

Одновременно для подкрепления своих войск на кировоградском направлении фашистское командование перебрасывало туда из Западной Европы несколько дивизий. Настойчивые просьбы Манштейна об усилении свежими войсками группы армий «Юг» частично были удовлетворены. Гитлер пошел на усиление группы армий «Юг» с целью защиты криворожской руды, которую немцы выкачивали особенно интенсивно. Но в целом обстановка на Днепре складывалась не в пользу гитлеровцев. Мы создали все условия для дальнейшего наступления с занятых плацдармов.

Утром 15 октября войска фронта после мощной артиллерийской и авиационной подготовки ударной группировкой в составе четырех общевойсковых и танковой армий перешли в наступление. Сразу же с момента нашей атаки разгорелись жаркие бои. Противник оказывал упорное сопротивление, неоднократно переходил в контратаки при поддержке танков и авиации, которая усиленно бомбила боевые порядки наших войск. В этот день неприятелем было совершено 250 самолето-вылетов. Войска, преодолевая сопротивление врага, продолжали прорывать вражескую оборону.

Находясь на наблюдательном пункте П.А. Ротмистрова, я видел, что оборона врага под натиском наших войск ломается, и решил для ускорения прорыва во второй половине дня ввести в сражение 5-ю гвардейскую танковую армию. Танкистам пришлось начинать бои в сложных условиях. Недостаток дорог не позволял осуществить танковый удар одновременно крупными силами. Все корпуса выдвигались, по существу, по одному маршруту и вступали в сражение последовательно одной-двумя бригадами. В 15 часов в полосе 37-й армии был введен в бой 7-й механизированный корпус, а через два с половиной часа в полосе 5-й гвардейской армии – две бригады 18-го танкового корпуса генерала К.Г. Труфанова.

В результате ожесточенных боев 16 октября войска фронта успешно завершили прорыв обороны противника и, продолжая наступление, 18 октября овладели Дериевкой – сильным опорным пунктом, который фланкировал наши войска на плацдарме.

19 октября танкисты П.А. Ротмистрова при поддержке бомбардировочной авиации генерала И.С. Полбина и штурмовиков генерала В.Г. Рязанова вырвались вперед и, преодолевая сопротивление врага, освободили город и крупный железнодорожный узел на Правобережной Украине – Пятихатка. Здесь были захвачены эшелоны с вооружением и продовольствием и элеватор с большим запасом зерна.

Успех наступления войск фронта на плацдарме вызвал переполох в стане гитлеровцев. Чтобы остановить наше наступление, они ввели в сражение четыре новые дивизии, прибывшие из Италии и Франции (376-ю и 384-ю пехотные, 14-ю и 24-ю танковые).

В эти дни на земле и в воздухе, на всем фронте наступающих войск развернулись упорные бои. Здесь уместно привести цитату из книги Манштейна «Утерянные победы»: «В течение всего октября Степной фронт противника, командование которого было, вероятно, наиболее энергичным... перебрасывал все новые и новые силы на плацдарм, захваченный им южнее Днепра на стыке между 1-й танковой и 8-й армиями. К концу октября он расположил здесь не менее пяти армий (в том числе одну танковую армию), в составе которых находились 61 стрелковая дивизия и 7 танковых и механизированных корпусов, насчитывавших свыше 900 танков. Перед таким превосходством сил внутренние фланги обеих армий не могли устоять и начали отход соответственно на восток и запад. Между армиями образовался широкий проход. Перед противником был открыт путь в глубину Днепровской дуги на Кривой Рог и тем самым на Никополь, обладание которым Гитлер с военно-экономической точки зрения считал исключительно важным» [1] [Манштейн Э. Утерянные победы, с. 488, с. 488].

Конечно, Манштейн для оправдания своего поражения преувеличил численность советских войск, но он сказал правду, что действия советских войск действительно были энергичными и напористыми хотя из-за раскисших дорог мы испытывали затруднения с доставкой войскам боеприпасов и горючего. Наши войска наращивали силу ударов, продолжали продвигаться вперед по Криворожью, освобождая от оккупантов рудники и шахты богатейшего рудного бассейна страны. Здесь следует заметить, что с 20 октября Воронежский, Степной, Юго-Западный и Южный фронты были переименованы соответственно в 1-й, 2-й, 3-й и 4-й Украинские фронты.

23 октября 1943 года 5-я гвардейская танковая армия основными силами вышла на подступы к Кривому Рогу, а частью сил – в район Митрофановки, 30 километров восточнее Кировограда. Утром части 18-го танкового корпуса с десантом пехоты с налету ворвались в Кривой Рог, но, будучи контратакованы сильной танковой группировкой противника, закрепиться в городе не смогли.

Войска 37-й армии, неотступно наступая вслед за 5-й гвардейской танковой армией, на подступах к Кривому Рогу также были задержаны контратаками танков противника.

Лично я был в этот день утром на наблюдательном пункте П.А. Ротмистрова перед Кривым Рогом, видел бой за город, наблюдал действия армии и поддержку танкистов штурмовой авиацией корпуса В.Г. Рязанова. В.Г. Рязанов был тут же на НП П.А. Ротмистрова. Я указал на необходимость после овладения городом прочнее закрепить его за собой и лучше взаимодействовать с армией М.Н. Шарохина. От Ротмистрова я поехал к Шарохину. Ориентировал его об обстановке под Кривым Рогом и предложил держать в готовности артиллерию для отражения танковых атак противника.

Выход войск нашего фронта к Кривому Рогу и Кировограду поставил в тяжелое положение днепропетровско-запорожскую группировку врага и создал очень благоприятные условия для наступления войск 3-го Украинского фронта.

22 октября войсками нашей 57-й армии был освобожден Верхне-днепровск. Создалась прямая угроза окружения и атаки немецких войск с тыла. Гитлеровцы принимали все меры, чтобы задержать наше наступление. Сопротивление врага начало возрастать. Мы испытывали большие трудности в пополнении войск, в снабжении армии снаряжением и боеприпасами. Принимая все меры для развития наступления, мы использовали для переброски горючего самолеты По-2; кроме того, Ставка выделила нам 10 транспортных самолетов «Дуглас». Большую роль сыграл тогда гужевой транспорт. Использовались все средства, делалось все, чтобы войска фронта шли вперед, освобождая Правобережную Украину.

Помню, как в конце октября на мой командный пункт в селе Залесье, что 12 километров севернее Пятихатки, неожиданно прибыли член ГКО А.И. Микоян, начальник Тыла Красной Армии генерал армии А.В. Хрулев и начальник продовольственного управления генерал-лейтенант Д.В. Павлов. Они добирались до КП от станции Пятихатки пешком по грязи, поскольку на машинах проехать было невозможно.

А.И. Микоян интересовался нашими возможностями по отправке тыл зерна из запасов фронта, которые мы создали за счет трофеев, также за счет убранного войсками урожая. Урожай в 1943 году Харьковской, Полтавской, Днепропетровской и части Кировоградской областях был на редкость богатым. Отступающие гитлеровцы не успели его полностью уничтожить, а население не в силах было убрать. Поэтому по решению Военного совета фронта к уборке урожая были привлечены войска и транспорт тыловых частей и учреждений. Нужно было видеть, с каким горячим энтузиазмом работали на полях наши воины. Большая часть хлеба была отправлена в Москву и Ленинград.

Наш советский солдат может гордиться тем, что он был не только освободителем, но оставался заботливым хозяином страны, для которого не безразлична судьба голодающего населения Ленинграда. Уборкой урожая и отправкой зерна с фронта занимались начальник тыла фронта генерал-лейтенант В.И. Вострухов и член Военного совета фронта генерал-майор И.С. Грушецкий. Большое участие в этом важном деле оказывал начальник Упродснаба генерал-лейтенант Д.В. Павлов.

Мне хочется хотя бы кратко рассказать об освобождении Днепропетровска. Противник, используя каменные постройки города, хорошо приспособил его для обороны. Было ясно, что враг будет упорно драться. В большом городе приходится драться за каждый дом, и наступающая сторона, особенно при фронтальной атаке, несет большие потери. При таком методе наступления город сильно разрушается. Поэтому я решил пока не ввязываться непосредственно в бои за Днепропетровск, а вначале разбить основную группировку противника, особенно его танковые дивизии в поле. Тогда в городе и тем более в тылу враг окажется под угрозой полного окружения.

Докладывая краткие итоги операции и фронтовую обстановку И.В. Сталину, я высказал ему следующие соображения: «Войска нашего фронта находятся на подступах к Кривому Рогу. Противник, опасаясь окружения, начал эвакуацию тылов из Днепропетровска, оставил в районе города части прикрытия, а главные силы перебрасывает в район Кривого Рога против нашего фронта. В этих условиях крайне необходимо начать наступление армиями правого крыла 3-го Украинского фронта для скорейшего разгрома днепропетровской группировки противника».

В тот же день Ставка приказала 3-му Украинскому фронту незамедлительно перейти в наступление.

К 23 октября войска правого крыла 3-го Украинского фронта двинулись вперед. На правом крыле фронта к этому времени были развернуты 46-я армия генерала В.В. Глаголева и 8-я гвардейская армия генерала В.И. Чуйкова.

46-я армия наступала с плацдарма Аулы, занятого ею совместно с 57-й армией, в направлении Ново-Николаевки, а 8-я гвардейская – с плацдарма в районе Войскового в направлении Соленое, Чумаки, Чкалов. Армии, преодолевая сопротивление врага, успешно продвигались, расширяя захваченные плацдармы в районах Аулы и Войскового, создавая угрозу окружения днепропетровской группировке противника.

Решительное и смелое наступление и маневр наших войск на фланге и в тылу деморализовали противника и сокрушили его оборону в районе Днепропетровска, что и позволило 25 октября войскам 3-го Украинского фронта при активном содействии войск 2-го Украинского фронта штурмом овладеть Днепропетровском и Днепродзержинском – крупными промышленными районами и важнейшими узлами обороны врага в излучине Днепра.

В конце октября войска 2-го Украинского фронта вели ожесточенные бои в районе Кривого Рога с переброшенными сюда 11-й, 23-й и 24-й танковыми дивизиями противника и продолжали последовательно расширять плацдармы, изматывать и наносить потери гитлеровским войскам. К этому времени на плацдарме были сосредоточены 53-я, 5-я гвардейская, 37-я, 7-я гвардейская, 57-я и 5-я гвардейская танковая армии.

Гитлеровское командование, придававшее большое значение удержанию Никополя и Кривого Рога, естественно, всячески укрепляло в этих районах свои группировки, стремясь во что бы то ни стало отбросить армии 2-го Украинского фронта. В начале ноября 1943 года перед нашим фронтом оборонялись 8-я армия и часть сил 1-й танковой армии гитлеровцев – 25 дивизий, из них 7 танковых и моторизованная. Противник создал сильную танковую группировку в составе 4 танковых дивизий и при массированной поддержке авиации с утра 28 октября перешел в наступление. В районе Кривого Рога в долине реки Ингулец развернулось крупное сражение. Однако враг, напоровшись на мощную подготовленную противотанковую оборону войск 37-й, 7-й гвардейской армий и противотанкового резерва фронта, понес здесь большие потери: за два дня боя было подбито 150 немецких танков. Наступление противника заглохло и было остановлено.

23 ноября я доложил по ВЧ Верховному Главнокомандующему о сражениях за Днепром, о завоеванном большом стратегическом плацдарме, о том, что войска дерутся хорошо, имеют высокий боевой дух. Но, непрерывно находясь в боях около четырех месяцев, бойцы физически устали, войскам требовался отдых и пополнение. Я просил разрешения временно перейти к обороне на занимаемом рубеже. И.В. Сталин высказал полное удовлетворение действиями войск фронта и согласился с моим предложением. Однако он поинтересовался моими ближайшими планами. Я кратко доложил ему, что войска фронта еще проведут операции по захвату Чигирина, Александрии, железнодорожного узла Знаменки, завершат освобождение Черкасс и отбросят противника от Днепра по всей полосе фронта. И.В. Сталин одобрил этот план, и на этом разговор был закончен.

Стоит остановиться, хотя бы кратко, на операции 52-й армии генерал-лейтенанта К.А. Коротеева по освобождению Черкасс. Войска этой армии форсировали Днепр почти без всякого усиления, самостоятельно, на значительном удалении от главной группировки фронта и создали большой плацдарм в районе Черкасс, третий по величине после киевского и днепропетровского. Он достигал 60 километров по фронту и 30 километров в глубину. Овладев в тяжелых боях сильно укрепленным оборонительным Черкасским узлом, войска стремительно пошли вперед.

Правда, железнодорожным узлом Смела с ходу овладеть не удалось, но, выйдя на ближайшие подступы к Смеле и станции Бобринская, войска 52-й армии получили возможность держать под артиллерийским огнем железнодорожную рокаду Белая Церковь – Смела – Кривой Рог и тем не допускать использования ее врагом.

Под Черкассами противнику были нанесены значительные потери. Бои за город носили ожесточенный характер. В них особенно отличились артиллеристы 849-го артиллерийского полка 294-й стрелковой дивизии, получившей наименование «Черкасской». Артиллеристы старший лейтенант Валентин Подневич и лейтенант Владимир Молотков за подвиги и отвагу в боях за Черкассы были посмертно удостоены звания Героя Советского Союза.

Следует отметить большую помощь, оказанную войскам 52-й армии со стороны партизанских отрядов и авиадесантных подразделений, сражавшихся в тылу врага. Вместе с войсками армии они своими действиями способствовали успеху советских войск на киевском и кировоградском направлениях.

Таким образом, войска 2-го Украинского фронта во время летне-осенней кампании 1943 года выполнили поставленные задачи и добились крупных оперативных успехов. Они сыграли решающую роль в разгроме врага под Харьковом и Полтавой, с ходу на широком фронте форсировали Днепр и создали стратегический плацдарм юго-западнее Кременчуга. Развитие наступления с плацдармов в октябре могло быть еще более успешным, если бы одновременно с нами перешел в наступление сосед справа – 1-й Украинский фронт.

Приходится сожалеть, что неоднократные настойчивые попытки 1-го Украинского фронта в октябре наступать с букринского плацдарма южнее Киева не увенчались успехом.

По указанию Ставки ВГК боевые действия 1-го Украинского Фронта здесь были приостановлены, произведены перегруппировка войск, переброска 3-й гвардейской танковой армии на лютежский плацдарм севернее Киева. Позднее из трофейных документов стало известно, что немцы больше всего боялись нашего наступления именно севернее Киева. В начале ноября с этого плацдарма 1-й Украинский Фронт провел успешную наступательную операцию по освобождению Киева и развернул наступление за Днепром на Житомир.

Думаю, что активные действия 2-го Украинского фронта, которые нанесли немалые потери группе армий «Юг» и тем самым сковали крупные силы немцев, не допустили переброску их на киевское направление против войск 1-го Украинского фронта и в конечном итоге содействовали достижению победы советских войск в районе Киева и созданию там стратегического плацдарма.

В результате наступления за Днепром армий 1-го и 2-го Украинских фронтов положение врага крайне осложнилось. Гитлер начал стягивать резервы с запада и перебрасывать войска из состава Северной и Центральной групп армий, создавая ударные группировки для контрнаступления с целью ликвидации наших плацдармов за Днепром, но все планы врага были сорваны.

В этой главе кратко показаны действия только 2-го Украинского фронта, которым мне довелось командовать. Как известно, в августе – сентябре 1943 года пять советских фронтов участвовали в освобождении Левобережной Украины от гитлеровских захватчиков, каждый из них внес свой большой вклад в дело разгрома врага в период форсирования Днепра и в последующем захвате плацдармов и наступлении на Правобережной Украине. В итоге нашего наступления были достигнуты крупные победы. Советские войска освободили от немецко-фашистских захватчиков богатые сельскохозяйственные районы Левобережной Украины и Донбасса. Освобождение большой территории Украинской Советской Социалистической Республики имело огромное значение для дальнейшего укрепления экономики и усиления военной мощи нашей страны.

Победы советских войск на Левобережной Украине были обусловлены качественным превосходством. Красной Армии над немецко-фашистской армией, высоким морально-боевым духом личного состава, ростом воинского мастерства, массовым героизмом советских воинов на фронте и трудовыми подвигами советских людей в тылу. Все планы Гитлера перевести войну к позиционным формам, установить фронт по Днепру, создать Восточный вал рухнули. Войска фронтов, подходя к Днепру, громили группировки противника, смело маневрировали, выходили на тылы врага, не давали ему закрепиться на промежуточных рубежах.

Из 19 армий четырех фронтов, почти одновременно подошедших к Днепру с 22 по 30 сентября, войска 12-ти армий форсировали эту реку и захватили на правом берегу Днепра 23 плацдарма. К сожалению, за войсками в период подхода к Днепру не успевали двигаться тылы. Они растянулись и не смогли организовать своевременное и бесперебойное снабжение войск горючим и боеприпасами. Нехватка горючего повлекла за собой большое отставание переправочных средств, особенно тяжелых понтонов и артиллерии усиления. Недостаточная обеспеченность боеприпасами не позволила осуществить в полной мере надежную артиллерийскую поддержку войск при форсировании Днепра в первый период. Поэтому многие дивизии и даже армии форсировали Днепр преимущественно ночью без артиллерийской подготовки. Войска широко использовали подручные средства, что для гитлеровцев было полнейшей неожиданностью. Использование подручных средств при форсировании реки с ходу – разумное решение, но это не лучший способ форсирования. У нас в Красной Армии было достаточно переправочных средств, в том числе тяжелых мостовых переправ. Но в связи с их отставанием и трудностями их доставки к реке создавалась задержка форсирования, главным образом танков и артиллерии. Кроме того, выйдя к реке, нельзя было медлить. Промедление давало время противнику на организацию обороны противоположного берега. Решение переправляться на плечах отходящего противника, переправляться с ходу в тех условиях было смелым и вполне оправданным сложившейся обстановкой. Вся тяжесть его выполнения выпала на наши испытанные и доблестные стрелковые войска. Они проявили чудеса героизма доблести и храбрости. Однако полный успех форсирования Днепра, расширение плацдармов, отражение массированных танковых атак противника был достигнут объединенными усилиями всех родов войск: пехоты, танков, артиллерии, авиации, инженерных войск, связи, органов тыла.

Форсирование Днепра на 750-километровом фронте является выдающимся примером преодоления крупнейшей водной преграды с ходу. Это было по плечу только Красной Армии. Ни в какое сравнение с преодолением Днепра не идет опыт форсирования Рейна американскими и английскими войсками в годы второй мировой войны. Там форсирование проходило в благоприятной обстановке: слабая немецкая группировка почти не оказывала сопротивления. Все шло, как на показных учениях, т.е. форсирование фактически превращалось в переправу через Рейн. «В истории 9-й американской армии указывается, что эта операция сводилась в основном к инженерному обеспечению, а не к тактическому маневрированию» [1] [Кулиш В.М. Второй фронт. М., 1960, с. 368]. Только 3-я американская армия под командованием генерала Паттона форсировала Рейн с ходу и с боями.

Воодушевленные стремлением как можно быстрее освободить Правобережную Украину, советские воины проявили высокие морально-боевые качества – выносливость, самоотверженность и героизм.

Вспоминая те очень трудные, но полные героизма дни, я сравниваю события на Днепре с действиями наших современных войск на учении «Днепр», проведенном в 1967 г. Несравнимо возросла техника, действия войск производят сильное впечатление, от того, что видишь, захватывает дух. Но как поразительно похожи по своему боевому характеру сыновья и внуки на тех воинов, которым не были преградами реки, подобные Днепру!

На этом учении были продемонстрированы и мастерство, и прекрасная техника. Все переправочные средства моторизованы. Пехота, танки, артиллерия преодолевают реку с ходу и самостоятельно. А какая сила и мощь огня, обеспечивающая поддержку переправляющихся войск! Все сливается в единый и всесокрушающий таран. Если даже в годы Великой Отечественной войны европейские реки не смогли стать непреодолимым препятствием для советских войск, то для современной Советской Армии, оснащенной новейшими переправочными средствами и мощным боевым обеспечением форсирования, и подавно не страшны никакие водные преграды.

В заключение я должен сказать, что успеху форсирования водных преград способствовала подготовка советских войск в мирное время. До войны форсированию рек в армии всегда уделялось большое внимание. Особенно основательно готовились к преодолению водных преград высшее командование и оперативные штабы.

Лично мне до войны пришлось на различных учениях форсировать немало рек, приобретенный опыт и организационные навыки очень помогли, особенно на Днепре.

В исторической битве за Днепр отличились все рода войск: пехота, артиллерия, танки, авиация, связь, но особенно инженерные войска Красной Армии. Упорство, смелость и героизм советских войск, высокое оперативное искусство командиров и начальников всех степеней обеспечили блестящий успех переправы и захват плацдармов на правом берегу реки. Войска фронта в жестоких боях не только удерживали, но и успешно расширяли все захваченные плацдармы, превратив их в стратегические.

Подводя итоги битвы за Днепр, следует подчеркнуть, что в результате боев был взломан считавшийся гитлеровцами неприступным Восточный вал врага, развеяны в прах все стратегические планы и надежды немецкого командования удержаться на Днепре и выиграть время в оборонительных боях.