самое
главное и
самое
важное
-
учить ребенка мыслить
,
быть человеком
.
Меня
всегда поражала универсальность познаний Архангельского
.
Сидя
за широким
столом
в окружении разных бумаг и бессменного желтого портфеля
,
он
ежедневно
консультировал учителей по математике и истории
,
по
литературе и
иностранным
языкам
,
по
географии и
рисованию
.
Вопросы
,
внезапно
возникшие
во
время
урока или перед
его началом
,
задавались
учителями по
ходу дела
.
На
каждый из них
следовал подробнейший ответ
с указанием
источника
,
где об
этом можно почитать
.
Нечасто бывали
случаи
,
когда
завуч
,
поглаживая
лысину
,
в
смущении
говорил
: «
Пока не помню
!
Постараюсь
сообщить
завтра
.
Потерпите
,
батенька
,
до
завтра
».
Как
-
то
я
спросил другого
старожила
-
географа Бронина
:
-
Какое учебное
заведение окончил наш
завуч
?
Ответ поверг меня
в недоумение
,
равное
столбняку
:
-
Духовную
семинарию
.
-
И больше ничего
? -
глуповато прошептал
я
.
-
Ничего
,
конечно
.
Но попом он не был
.
Оказывается
,
перед
окончанием духовного образования Митя
проштрафился и
ушел
«
в народ
»,
то
есть
в революцию
.
Оказывается
,
он был
даже участником штурма Зимнего
!
Потом мне рассказали
,
что
одно
время
Архангельский
состоял объектом пристального
внимания
органов
госбезопасности
.
Его
частенько по ночам
вызывали
в Совет
,
в райцентр
,
с
пристрастием допрашивали
,
пытаясь что
-
то
выведать
,
в чем
-
то
уличить
.
Дмитрий Александрович
,
однако
,
непоколебимо
стоял на позиции
невиновности и
абсолютной
лояльности
.
Правда
,
живот у него
за
это
время
значительно поубавился
,
более желтой
стала лысина
,
а
в
глазах поселились
плохо
скрываемые подозрительность и недоумение
,
но образ жизни
остался
прежним
:
все
так же
с
тросточкой
в одной руке и
с желтым портфелем
в другой
по
утрам он шел
в школу
,
все
так же
консультировал учителей
,
с прежней
силой покашливал
в
свой
геркулесовский
кулак и
горбился на жестком
стуле
.
Завуч был
сыном
священника
.
Видимо
,
это
обстоятельство и
заставляло
следователей
глядеть на него
,
как на потенциального
врага народа
.
Все же
за
