стороне залива, где, как то мы после узнали, имеют японцы
большее селение, нежели в заливе Лососей.
В четыре часа показался нам на N пик, по мнению моему,
тот самый, который назван Лаперузом пик Бернизет.
В шесть часов увидели мы конец залива; глубина уменьша
лась постепенно от 30 до 71/ 2 саженей; грунт —жидкий зеле
ный ил. В восемь часов на упомянутой глубине бросили мы
якорь против японского, как то мы после узнали, селения,
перед коим стояло на якоре судно.
В десять часов следующего утра поехал я с посланником
на японское судно, где приняли нас весьма хорошо и угоща
ли саке, хлебом из сарочинской крупы и табаком. Японцы
изъявили великую охоту променять нам на сукно некоторые
свои маловажные вещи, однако они боялись своих офице
ров, коих в здешнем селении жило двое и которые, узнав о
том, верно отрубили бы им, по их словам, головы.
Корабельщик сказал нам, что он пришел из Осакка с саро-
чинскою крупою и солью, а здесь берет пушной товар, из ко
торого показал нам несколько сортов, более же всего суше
ную рыбу. В самом деле, все судно его нагружено было по
следнею, положенною в трюме рядами, как будто в бочке,
и посыпанною солью.
Крайне любопытствовал я и здесь разведать о Карафуто.
Первый вопрос мой касался сего предмета. Корабельщик от
вечал мне, что остров сей очень велик и называется японца
ми Карафуто, природными же жителями оного —айнами —
Сандан и что Карафуто и Сандан есть один и тот же остров;
что он северной стороны этого острова сам собою узнать не
имел случая, а слыхал, что она отделяется от матерой земли
столь мелким каналом, что и его судно, имевшее в грузу 8
или 9 футов, пройти не может. Он, полагать надобно, раз
умел под сим канал Татарии, который, по мнению Лаперуза,
несудоходен и о коем после уверились, что ныне не сущест
вует, а долженствовал существовать прежде и подать япон
цам причину к таким о нем рассказам.
Содержимые японским правительством здесь и на север
ной стороне Иессо офицеры обязаны только смотреть за
[Зоб]
