501
Приложения: Н. Н. Миклухо-Маклай. Сообщение о путешествиях
--------------------------------------------------------
нскфо*.
Телок-Кируру, где находятся многочисленные
деревни папуасов. Вероятно, мы показались им
хорошею и легкою добычей, и они явились к ве
черу в таком числе, что мои люди положительно
струсили, уверяя, что наш последний час пришел,
и если мы не уберемся в продолжение ночи из
узкого залива, то на утро не миновать беды.
Действительно, число пирог, а с ними и папу
асов, все возрастало, и нападение их на нас стало
казаться и мне не только вероятным, но и неиз
бежным. О сопротивлении с дюжиной людей
сотням дикарей нечего было и думать; поэтому
я решил ретироваться без шума под прикрытием
темной ночи. Побуждаемые страхом, мои люди
не щадили сил и, несмотря на утомление, усер
дно работали веслами всю ночь, чтобы поскорее
выбраться из негостеприимного Телок-Кируру.
Папуасы, собравшиеся было напасть на нас,
вероятно, были неприятно удивлены на другой
день, увидев, что добыча, на которую они поло
жительно могли рассчитывать, так неожиданно
ускользнула из их рук. Добравшись до о. Айдума,
я получил весьма неприятное известие, что моя
хижина в Айве, в которой оставалось человек пять
моих людей, была совершенно разграблена и все
находившиеся в ней вещи забраны дикарями, жи
вущими в горах вокруг Телок-Камрау, которые
в мое отсутствие явились в числе более двухсот
человек, окрашенные в черную краску, с перьями
райской птицы на голове (что они обыкновенно
делают, отправляясь на войну и желая показать
ся страшнее неприятелям). Против этих двухсот
вполне вооруженных дикарей пятеро моих лю
дей, понятно, ничего не могли сделать. Надо еще
сказать, что около моей хижины сгруппировалось
большое число прибрежных папуасов, и на них-
то сперва напали горные дикари. Из женщин,
надеявшихся укрыться в моей хижине, три были
настигнуты в ней и убиты, вместе с ребенком че
тырех лет. Точно так же были умерщвлены взя
тый мною в качестве проводника и переводчика
старик, радья Айдумы, жена его и дочь-ребенок,
которого разбойники изрубили на моем столе;
последняя жестокость была сделана с очевидною
целью показать, что они нисколько не боятся бе
лого и при случае расправятся с ним подобным же
образом. Несмотря, однако, на этот неприятный
эпизод, я решился остаться на Новой Гвинее, хотя
люди мои, напуганные кровавым происшестви
ем в Айве, настоятельно требовали возвращения
и угрожали покинуть меня одного.
В Айве я не мог оставаться, потому что дика
ри, ограбившие мою хижину, уходя, отравили ис
точники пресной воды, и должен был поселиться
на о. Айдуме, в наскоро устроенном небольшом
и крайне неудобном помещении; люди же мои,
хотя и остались со мною, но до того боялись па
пуасов, что жили на судне и крайне неохотно
сходили на берег.
На о. Айдуме я пробыл около месяца и за от
сутствием живого антропологического материала
все время посвятил сравнительно-анатомическим
работам, пользуясь тем, что охотник мой из Ам-
боины, Давид, доставлял мне интересные экзем
пляры новогвинейских птиц и других животных.
Особенно мое внимание обратил на себя в выс
шей степени интересный вид кенгуру
(Dendrolagus
ursinus
), строение которого, вследствие приспо
собления к местным условиям, существенно из
менилось: он приобрел крепкие когти, но утратил
мускулы хвоста и из скачущего животного стал
лазящим, почему живет большею частью на де
ревьях.
Но, занимаясь сравнительно-анатомическими
работами на урумбае, я, признаюсь, не покидал
намерения наказать главного зачинщика нападе
ния на мою хижину в Айве, разграбления моих ве
щей и убиения нескольких людей, которого, как
я узнал, звали Саси,— капитана Мавары. Хотя че
ловек этот был втрое сильнее меня, но нервы мои
оказались крепче, и мне удалось взять его в плен
Олум, папуас из деревни Гумбу.
Рисунок Н. Н. Миклухо-Маклая
