задерживаться на острове Гавайи особого резона не
было, и «Открытие» взяло путь на Гонолулу.
Когда они вошли в сопровождении местных лоц
манов в гавань, Тараканов не нашел здесь никаких
изменений. «Кадьяк» по-прежнему лежал на мели на
правом борту, близ восточного берега бухты.
Верховодивший в порту Джон Янг встретил появ
ление русского корабля с настороженностью, но, уз
нав, что они прибыли лишь для того, чтобы забрать
оставленных в селении промышленников, сменил гнев
на милость и даже распорядился оказать русским
морякам всяческое содействие в эвакуации с острова
их людей.
Что же касается застрявших в Гонолулу бедолаг,
то большинство со слезами на глазах встречали сво
их сородичей: их жизнь на острове, несмотря на бла
годатный климат, была весьма безрадостной. Оставшись
без прикрытия могущественной компании, они оказа
лись в положении изгоев, которыми каждый готов был
помыкать как ему хочется. Приходилось трудиться и
на обработке плантаций, принадлежавших местным
вождям, и на строительстве зданий на землях, ус
тупленных Камеамеа английским чиновникам и аме
риканским торговцам, причем работать не за жалова
нье, а лишь за харч.
Тимофею Тараканову довелось выдержать напор
и прямо противоположных эмоций: некоторые из
страдальцев кляли его за то, что он слишком дол
го организовывал отправку сюда компанейского ко
рабля.
Лишь несколько сандвичанок, заменивших задер
жавшимся в Гонолулу промышленникам оставленных
в Ново-Архангельске жен-алеуток, искренне горева
ли по поводу предстоящей разлуки с полюбившимися
бородачами. Да и временным мужьям нелегко было
расставаться с пылкими южанками. Тараканов, помо
гавший товарищам доставлять к кораблю нехитрый
скарб, с искренним сочувствием наблюдал за бередив
шими его сердце сценами прощания. Сандвичанки,
заливаясь слезами, висели на шеях своих русских
приятелей, хватали их за руки, не давая сесть в
шлюпку, некоторые сопровождали шлюпку на своих
18*
531
