Другое затруднение находил я в расплате с подряд
чиками, ставившими свежее мясо и хлеб для команды. При
няв намерение уйти, я желал сберечь сухари и производил
служителям хлеб; без сомнения, деньги их не пропали бы, и,
конечно, был бы случай им заплатить даже с избытком,
вместо процентов, и они были бы довольны. Но если бы, к
несчастью, нас англичане взяли и привели назад, то какими
бы глазами стали на нас смотреть в колонии, когда бы поку
шение с нашей стороны было сделано уйти не расплатись.
А третье затруднение состояло в верном доставлении
писем к тем особам, к коим они писаны.
Для отдаления сего препятствия разные средства были
предлагаемы, из коих следующее мне показалось лучше всех.
Хронометры наши стояли в доме Сартина, того самого чело
века, который хлеб на шлюп ставил. Из трех хронометров я
оставил на берегу один, который во весь вояж хуже всех шел,
и с ним мы сравнивали принадлежащие англичанам хроно
метры, выдавая его за самый верный, а потому они и не име
ли причины сомневаться, видя всегда, что наш лучший хро
нометр на берегу.
К Сартину я написал письмо, в коем, объясня ему причину
тайного нашего ухода и невозможность явным образом с ним
расплатиться, я просил его оставленный хронометр продать
с аукциона и что следует ему за хлеб, чтобы он взял, а осталь
ную сумму перевел бы в Портсмут на дом Гари, Джоке и ком
пания, кои во время мира с Англией были агенты русского
консула в Лондоне и снабжали наши военные суда, заходив
шие в Портсмут, всем нужным. Господину де Виту, от коего
мы брали мясо, я такого же содержания письмо написал,
только что в заплату должных ему денег препроводил письмо
в форме векселя на вышеупомянутый коммерческий дом, в
надежде, что Гари, Джоке и компания не откажутся запла
тить такую малость, которую они всегда могут получить с над
лежащими процентами.
Что принадлежит до писем, то все оные я запечатал в
один конверт с письмом к командору Роулею и положил в
[
105
]
