Мы могли только видеть некоторые строения внутри кре
пости, кои, будучи расположены по косогору, видны были
через вал; в числе их дом начальника отличался от прочих
множеством флагов и флюгеров, над ним выставленных; на
прочих частях города также развевалось много сих знаков,
но гораздо менее, нежели у начальника.
Алексей не знал причины, для чего это делается, но сказы
вал, что город всегда украшается таким образом, когда прихо
дит в порт чужое судно или приезжает чиновная особа.
Остановясь на якоре в расстоянии верст двух от крепости,
поехал я на берег, взяв с собою штурманского помощника Сред
него, четырех гребцов и курильца. Японцы, подпустив нас са
жен на пятьдесят к берегу, вдруг начали с разных мест крепос
ти стрелять в шлюпку из пушек ядрами. Мы тотчас повороти
ли назад и стали грести, как всякий и сам легко догадаться
может, из всей силы. Первые выстрелы были очень опасны, и
ядра пролетели, так сказать, мимо ушей наших, но после они
пушки свои заряжали медленно и наводили нехорошо.
С нашего шлюпа при первых выстрелах старший по мне
офицер, капитан-лейтенант Рикорд, отправил к нам на по
мощь все наши вооруженные гребные суда, в коих, однако,
к счастью, мы не имели нужды: ни одно ядро в нашу шлюпку
не попало. Когда я уже выехал из дистанции пушечных
выстрелов, японцы не переставали палить и даже продолжа
ли по приезде моем на шлюп.
Бесчестный их поступок крайне огорчил меня. Я думал,
что одни только дикие в состоянии поступить таким обра
зом: видя небольшую шлюпку с семью человеками, едущую
прямо к ним, и подпустив вплоть к батареям, они стали в нее
палить, так что от одного ядра все бывшие на ней могли бы
погибнуть.
Сначала я считал себя вправе отомстить им за это и велел
было уже сделать один выстрел к крепости, чтобы, судя по
оному, лучше можно было видеть, как поставить шлюп. Но,
рассудив, что время произвести мщение не уйдет, а без воли
правительства начинать военные действия не годится, я тот[
223
]
