JI. С. Берг. История великих русских географических открытий
592
поживиться даровой добычей. На глаза к нам этот
монгол не показывался, но, забравшись в горы,
подобно грифу, следил за нашей охотой. Лишь
только зверь был убит и, сняв с него шкуру или
взяв часть мяса, мы отправлялись дальше, мон
гол тотчас являлся вместе с волками и грифами
к добыче, резал мясо и таскал его в ближайшие
ущелья, где прятал под большие камни; кроме
того, брал бедренные кости, чтобы впоследствии
полакомиться из них мозгом. В таком приятном
занятии монгол провел целое утро совершенно
инкогнито. Затем, наевшись вдоволь мяса, лег
отдохнуть в ущелье неподалеку от нашего стой
бища. Случайно один из запоздавших на охоте
казаков возвращался именно этим ущельем и не
ожиданно набрел на монгола. Предполагая, что
это какой-нибудь вор, казак притащил до смерти
перепугавшегося цайдамца к нашему стойбищу,
где разъяснилась вся суть дела.
В Дынсы-Обо мы впервые заменили свою па
латку войлочной юртой, той самой, которая была
куплена у князя Курлы-бэйсе. Правда, юрта эта
оказалась весьма плохой, но мы ее починили
и все время своего пребывания на плоскогорье
Северного Тибета, то есть в продолжение четырех
месяцев, кое-как укрывались от бурь и холодов.
Для казаков же достать юрты было невозможно,
так что наши спутники провели осень и большую
половину холодной зимы Тибета — словом, все
время нашего здесь путешествия — в той же самой
палатке, в которой укрывались от палящего солн
ца Хамийской пустыни. Впрочем, мы делились
своей юртой со спутниками, и в ней спали кроме
нас препаратор, переводчик и двое казаков. По
следние, однако, всегда предпочитали помещать
ся в своем обществе в палатке и по возможности
уклонялись от приглашения ночевать в юрте.
Незаметно поднимаясь пологими долинами,
мы достигли перевала через хребет Шуга. По ба
рометрическому измерению этот перевал имеет
15 200 футов абсолютной высоты. Спуск на про
тивоположную сторону в долину реки Шуги не
сколько круче, но все-таки удобен для движения
каравана.
Хребет Шуга, уже описанный в первом моем
путешествии по Центральной Азии, тянется па
раллельно Бурхан-Буде и составляет в этом месте
вторую, со стороны Цайдама, ограду высокого
Северно-Тибетского плато. На восток описы
ваемый хребет продолжается (по расспросным
сведениям) до гор Урундуши; на западе же упи
рается в среднее течение реки Шуги, за которой
являются новые, также параллельные наружной
ограде, хребты.
От Бурхан-Буды хребет Шуга отличается тем,
что, во-первых, в своей середине и на западной
окраине имеет по нескольку снеговых вершин,
а во-вторых, будучи расположен на самом плато,
развивает на обоих своих склонах менее дикие
формы гор. Впрочем, близ гребня хребта Шуга,
как уже сказано при первом его описании, гро
моздятся огромнейшие скалы известняка и эпи-
дозита. Затем весь хребет, подобно Бурхан-Буде,
крайне бесплоден.
Несмотря на раннюю осень, северный склон
гор Шуга был покрыт снегом, который доходил
почти до самого перевала. Такого снега мы не ви
дали здесь даже в декабре и январе 1872—1873 го
дов. В нынешнем же году снег на горах Северно-
Тибетского плато выпал рано, что, по приметам
ц айдам ских монголов, предвещало суровую
и снежную зиму. К счастью нашему, такое пред
сказание исполнилось далеко не вполне.
При переходе через хребет Шуга я убил мо
лодую яловую корову дикого яка. Мясо оказа
лось прекрасным и очень жирным, так что мы
почти всё забрали с собой. Шкура же, отлично
вылинявшая, поступила в коллекцию. Но, чтобы
не таскать эту шкуру понапрасну, мы закопали ее
вместе со шкурой убитого накануне хулана в ка
менную осыпь на берегу реки Шуги, рассчитывая
взять спрятанную кладь при обратном следовании
из Тибета. Однако предположение это не сбы
лось, так как мы вышли впоследствии в Цайдам
более западным путем. Шкуры же обоих зверей,
как следует препарированные, до сих пор, веро
ятно, покоятся на том месте, где мы их положили.
Хорошие пастбища по долине среднего тече
ния реки Шуги привлекают сюда массу траво
ядных зверей. По нашему пути вдоль реки бес
престанно встречались хуланы, яки и антилопы.
С удивлением и любопытством смотрели довер
чивые животные на караван, почти не пугаясь его.
Табуны хуланов отходили только немного в сто
рону и, повернувшись всей кучей, пропускали нас
мимо себя, а иногда даже некоторое время сле
довали сзади верблюдов. Антилопы оронго и ада
спокойно паслись и резвились по сторонам или
перебегали дорогу перед нашими верховыми ло
шадьми; лежавшие же после покормки дикие яки
даже не трудились вставать, если караван прохо
дил мимо них на расстоянии '/4 версты. Казалось,
что мы попали в первобытный рай, где человек
и животные еще не знали зла и греха...
