уж как невмоготу прикидываться спокойным да сдержанным,
лукавить и врать, будто ему чужды сильные страсти. Ох, уж эти
светские шоры: это негоже для дворянина, сие порочит честь
офицера! «Господи, Боже мой! А я не могу и не желаю дура
чить себя. Я просто хочу поцеловать ее, и все тут!»
Джессика ощутила едва уловимое прикосновение к своим
волосам и вздрогнула. В смятении она подумала, что, верно,
капитан коснулся их губами. Знакомые тайные токи пробе
жали по телу. «Что со мной?» —ей не хотелось покидать его
объятий —таких надежных и таких теплых.
Андрей почувствовал, как напряглось и будто собралось в
комок ее тело. С тревогой он заглянул в глаза девушки. Не
что новое, дотоле незнакомое, объявилось в них, опасное для
нее самой и для него. Андрей вспомнил утренний инцидент в
корчме и подумал, что, видно, жуткие картины пережитого не
дают девушке покоя.
Нахмурив брови, Преображенский отошел в сторону, рас
курил трубку и деловито ответствовал:
— Корабль поднимает якорь после Благовещения на дру
гой же день. Посему, во избежание оказии, со сборами из
вольте поторопиться.
Барышни присели в легком реверансе.
— Да, и еще. Где вы остановились? Может статься, вам
лучше сразу обустроиться у меня на «Орле»?
Джессика стояла в задумчивости, склонив красивую го
лову, и внимала офицеру, но слова, похоже, не доходили до
нее. Лицо было отрешенным, почти спокойным, но с тем же
непонятным выражением глаз. Однако не успел Андрей
сделать и шага, как мисс Стоун мужественно взяла себя в
руки:
— Нет, нет! Не беспокойтесь. — Пальцы ее подхватили
под руку Линду. — Нам необходимо время. Мы премного
признательны вам. До встречи, господин Преображенский.
На прощание американка слабо улыбнулась ему, махнула
рукой и повернулась на коротком каблучке.
Барышни шли уже вдоль набережной, а капитан продол
жал стоять на молу.
Джессика двигалась с неторопливой, свободной грацией, и
ему показалось, будто что-то от дикой кошки сквозило в ее
уверенных, чувственных колебаниях тела.
148
