«Что ж, он сам себе нажил врага и вынес приговор! —Луис
хитро улыбнулся. —Этот господин и его слуги будут доброй
приманкой для того, кого кличут «Степным Дьяволом». Ста
рик Муньос обстряпал дельце что надо, москиту нос совать
некуда...»
Через два-три дня он будет в седле и вместе со своим эска
дроном сядет ему на хвост. Трактирщик поклялся оставлять
метки по пути следования. Капитан ни секунды не сомневал
ся в том, что майор будет маскировать свою тропу, но верил,
что он сам и его солдаты, закаленные в схватках с красноко
жими, сумеют прочесть любой дьявольски сложный след.
«А Тереза... пусть эта бешеная кошка пеняет на себя. Ей не
уйти от моих рук, а когда она окажется в них, я решу, что де
лать с этой гордячкой...»
Чтобы не вскрикнуть от боли, он зажал зубами трубку так,
как рекомендовал полковой врач, когда отпиливал по живо
му руку или ногу. С трудом перекатившись на живот, ране
ный встал на четвереньки и потянулся за коробкой с табаком.
«Чертова толстуха! Не могла поставить поближе!»
Покрывшись испариной, де Аргуэлло привстал на коле
но, чувствуя, как голова наливается свинцом. Вытянутая
рука мелко дрожала, пальцы скоблили ногтями по вощеной
ножке стула, но от коробки их отделяли неприступные пол
фута.
Сил совсем не осталось. Грудь горела, а слабость случилась
такая, что хотелось упасть и более не подниматься. Застонав
от отчаяния, капитан рухнул на волглую от пота подушку.
С тех самых пор, как Луис и Сальварес —сыновья-погодки
уважаемого губернатора Калифорнии дона де Аргуэлло —
вернулись из Мехико в драгунских мундирах, пунцовых эпо
летах и чулках, спокойного житья поубавилось во всей окру
ге. Они успели со своими солдатами затерроризировать не
только обширные владения престарелого отца: молва об их
расправах над инсургентами, беглыми каторжниками и раба
ми, отголоски их буйных кутежей долетали до самой столи
цы. О них бродило немало слухов, и ни одного доброго. Они
заправляли в Калифорнии, но заправляли как дикие вепри,
недаром молва окрестила их «стервятниками дорог».
324
