Глава 9
В кабинете они остались вдвоем: молодость и зрелость. Ру
мянцев лишнюю строгость на себя не напускал. Был краток и
четок.
— Рад тебя видеть, князь. Изволь сесть хоть куда и прошу со
вниманием слушать. Время, сам знаешь, приключилось грозо
вое, а потому пробил час кое в чем тебя просветить и просить об
одном одолжении. Скажу наперед: будучи делу предан до скон
чания живота своего, речь поведу единственно о Державе, но
помни... —седой канцлер приложил к губам палец, сверкнув
изумрудным перстнем, —глагол —серебро, молчание—золото.
Алексей сидел на оттоманке зеленого бархата, свободно за
кинув ногу на ногу, но было приметно, что князь азартно
взволнован. Он расцветал от запаха опасности, тайны так же,
как дамы обмирали от его золотых эполет.
Граф улыбнулся в душе: «Нет, этому Анакреону1, пахну
щему духами и отвагой, решительно никакое соперничество
не в страх, он —Осоргин!»
— Так вот, —продолжал Николай Петрович, —вам, ко
нечно, известно, князь, что в двенадцатом году мы заключили
с испанскими кортесами2миротворческий договор3.
— В Великих Луках, —вскинув левую бровь, почтительно
уточнил Алексей.
— Именно, —граф довольно кивнул головой. —Уполно
моченным от Мадрида был дон Зеа де Бермудес; если по
мнишь, он прежде служил испанским генеральным консулом
у нас в столице.
— Да, —сухим эхом отозвался Осоргин. —Нам следует
присмотреться к нему? Иль тревожиться?
— Лично я встревожен, —откровенно заявил Румянцев. —
Но не им. Дон Зеа —даровитый, отменной чести человек,
1Лирический поэт Древней Греции, воспевавший любовь, вино и во
обще чувственные наслаждения.
2 Собрания народных представителей в Испании и Португалии.
3 В 1812 г. усилиями канцлера Румянцева в Великих Луках был
подписан миротворческий договор между Россией и Испанией; оба
государства обязались всесторонне помогать друг другу и не нару
шать зыбкий мир в своих североамериканских колониях, в частности
в Верхней Калифорнии.
41
