изумрудно-серебряной зыбью. Его манящая бездонная сине
ва едва уловимо, что колыбель, покачивала корабль. На
шканцах1толпились вахтенные, делали замечания в адрес иг
ривых дельфинов, сопровождающих судно, и тайком, а кто и
в наглую, разглядывали задумчивую леди.
— Эка статная дивчина, все при ей... верно, Саныч? Даже в
обиду, что басурманка...
— А то бы ты, глупеня, хрюкнул от счастья и подгреб к ней
с кормы. —Матросы загоготали.
— Ты хоть и знатный марсовый, Соболев, а какой-то то
го... Без малейшего понятию... С медведем не борись, с куп
цом не судись, не по наш клюв горошина...
— Да не о том я, лясники! —Соболев дернул обиженно носом,
похожим на валенок, и почесал раннюю, не по годам, плешь.
— Знамо, не о том... Тебе хоть ссы в глаза, все Божья роса,
Юрь Александрыч. Философишь, брат... гляди, дофордыба-
чишь...
— А по мне, барбосики, к беде она у нас... Баба —она зав
сегда к беде... тем паче, ежли на корабле.
Все примолкли, пужливо покосившись на незаметно подо
шедшего боцмана Кучменева.
— Сплюнь, —раздался среди вахтенных шепот.
Гнетущую тишину разбавили склянки2, оповещая о смене
вахты.
— Айда, братцы, отмотыжились! —Невозмутимый Собо
лев хрустнул ногтем по густому усу. —Шилов хвастал, нынче
знатный гуляш сварганил... Господа Даньку за добавкой
дважды гоняли...
Джессика, так и не дождавшись, когда Линда соизволит
открыть глаза, отказавшись от обеда, вышла глотнуть свеже
го воздуха и побыть наедине со своими, увы, невеселыми
мыслями. А поразмыслить было над чем.
1 Часть палубы между грот-мачтой и бизанью, самое почетное место
на судне. Обычно здесь проводились различные церемонии (например,
награждения и экзекуции).
2 Удары в колокол-рынду на корабле от одного до восьми раз через
получасовой промежуток времени, начиная с 12 часов.
460
