иться, все хорошо, с ней обращаются ласково и че
ловеколюбиво. Живы и здоровы и остальные пленни
ки. Они, правда, находятся у другого хозяина, на са
мом устье реки.
— «Хозяин»! — с гримасой горечи повторил Бу
лыгин и не в силах сдержать себя, зарыдал.
Тараканов, видя, что толку от него мало, сам стал
договариваться о выкупе и, помимо собранных вещей,
предложил одно поломанное ружье. Дикие стояли на
своем: четыре исправных ружья, не меньше. Согласить
ся на их условия Тараканов не мог, и тогда рассер
женные туземцы, не желая продолжать торг, резво
заработали веслами, и скоро лодка скрылась из глаз.
Булыгин вдруг вспомнил, что еще недавно был
начальником партии и стал требовать удовлетворить
условия диких, взывая к добросердечию товарищей. На
что Тараканов ответил:
— Не можем мы, Николай Исакович, пойти на это.
У каждого осталось лишь по одному годному ружью,
они нам и самим пригодятся. А ежели отдадим ружья,
себя же подвергнем смертельной опасности: они ору
жие наше против нас и обратят. Прости меня, Нико
лай Исакович, но требование твое неразумно. Выру
чим супругу твою, но через это сами жизни лишимся.
Отчаявшийся Булыгин обратился за поддержкой к
остальным:
— Да неужто дадите вы пропасть христианской
женщине, единоверке вашей, оставите ее у народа
грубого и варварского? Господь покарает вас за чер
ствость, за нежелание помочь соотечественнице и на
чальнику вашему.
Промышленные колебались. Еще не зная, каков
будет их ответ, Тараканов твердо сказал:
— Ежели согласитесь отдать хоть одно годное
ружье, я вам не предводитель более и не товарищ.
Это подействовало, враз заголосили:
— Пока живы, годные ружья не отдадим. Жизнь
и свобода нам милее.
Булыгин окаменел с широко раскрытыми безумны
ми глазами. Потом рухнул на шинель, которой пре
небрегли дикие, и плечи его затряслись от беззвуч
ных рыданий.
183
