яснить все наши орденские статуты; теперь же все это изъяс
нено было одним словом полосатой ленты.
Что принадлежит до медалей, то мы сказали японцам:
«Хотя никто в России не имеет права носить медали, кому не
пожалована она государем, но серебряные медали даются у
нас рядовым за храбрость, оказанную ими на войне, и также
другим невысокого состояния людям за какую-нибудь услугу
отечеству, и их можно купить после умерших. Хвостов же ку
пил ли эти медали или снял со своих подчиненных промыш
ленных, которые, может быть, находившись прежде в импе
раторской службе, их получили, —нам неизвестно. В рассуж
дении же его имени мы только можем сказать, что судами,
нападавшими на ваши берега, действительно начальствовал
бывший в службе торговой компании лейтенант по имени
Хвостов; если он вам известен под именем Никола-Сандре-
еч, то это один и тот же человек». С такими нашими ответа
ми японцы ушли от нас.
На другой день (1 сентября) поутру привели нас в замок к
градоначальнику, наблюдая во всем прежний порядок, а
сверх того, по причине бывшего тогда дождя, шел подле
каждого из нас работник и нес над головою зонтик, чтобы
нас не замочило. Такую же предосторожность брали они
всегда и после, когда водили нас в ненастную погоду.
Там сначала они нас расспрашивали о грамоте и медалях
Хвостова.
Между вопросами своими о бумагах Хвостова японцы спра
шивали нас и о других предметах, из коих, по-видимому, более
всего занимали и беспокоили их две небольшие медные дощеч
ки, оставленные нами на Итурупе и на Кунасири. На первом из
сих островов мы вручили ее самому японскому чиновнику, а на
последнем оставили в пустом селении. На сих дощечках была
вырезана следующая латинская и русская надпись:
Nav. Imp. Russ “Diana ”
An. Dom. 1811
E. И. В. шлюп «Диана»
Капитан-лейтенант Головнин.
[
283
]
