вниз. Тяжелая громада эта, имеющая около двухсот тысяч пу
дов весу, с такой силою ударялась о землю, что казалось, что
все члены ее мгновенно расторгнутся и рассыплются: высота
и тяжесть мачт с висящими на них реями и снастями при каж
дом ударе наклоняла ее час от часу ниже на бок, так что на
последок верхние пушки стали доставать до воды, и на палубе
невозможно было стоять, не схватясь за что-нибудь руками.
Сначала людям велели идти на мачты, чтоб убрать и закре
пить паруса; они в числе около ста человек, несмотря на труд
ность и угрожающую им великую опасность, полезли смело и
через две или три минуты были уже там; но когда при повто
рении нескольких ударов, капитан увидел, что мачты, сами по
себе высокие и тяжелые, но еще более тяжестью людей ввер
ху обремененные, повалят корабль на бок, то велел тотчас ру
бить их. Время не позволяло обождать столько, чтоб дать лю
дям сойти на низ. Мы удовольствовались только тем, что за
кричали им: «Мачты рубят!» Минута погибели наступила (ибо
с первым или со вторым наклоном корабля ожидали, что он
повалится); надлежало ее предупредить; но как можно было в
несколько секунд срубить три дерева, каждое охвата в два тол
щиною! В невозможности сего велели, как можно скорее с на
ветренной стороны перерубить только по несколько талре
пов306у вант каждой мачты.
Мачты, освобожденные уже от поддерживания веревками,
не переносят более стремительности наклона, и все три в
один миг с ужасным треском ломаются и падают в море. Из
бывших на них людей ни один не погибает: все они с удиви
тельным проворством успели по висячим веревкам спустить
ся вниз.
Облегченный от мачт корабль перестало валять с боку на
бок, но продолжало приподнимать валами и стучать о землю.
Темнота ночи не позволила нам осмотреть, где мы и на какую
мель сели. В опасении, чтоб корабль, двигаясь по дну моря, не
насунулся на такой величины камень, который мог его проло
мить, положили мы якорь. Вскоре руль выбило, многие на
ружные доски, или пояса, называемые обшивкою, отодрало, и
[857 ]
