всех больных одним разом забрать и привезти. Все это ис
полнено было в точности. Бургомистр пошел сам со мною.
Дом отвели, вычистили, протопили, постлали соломенное
постели и стали стряпать кушанья. Привели двадцать под
вод, пришли два лекаря, и я вместе с ними отправился туда
на телеге. Солдатский капитан велел класть и сажать боль
ных на подводы. Все они, как хворые, так и здоровые, чрез
вычайно были обрадованы.
Мы приехали в город, когда уже смеркалось. Освещенный
дом, теплые покои, свежая пища, после столь долгого мрака,
холода, изнурения и отчаяния, всех их так оживили, что у са
мых слабых и почти без движения лежавших написана была
на лице радость. Я так утомился, что как скоро пришел домой,
то кинулся в постель и в ту же минуту заснул крепким сном.
На другой день ветер стал тише. Я нанял лодку и поехал
на корабль, чтоб донести капитану о всем происходившем, и
нашел там всех в радости: корабль перетянулся; лоцманы вы
вели его далее на море, на глубину 15 сажен. Он был вне
опасности в рассуждении мелей, но оставалось еще великое
сомнение в его спасении. Гавань в Истаде была так мелка,
что он не мог в нее войти, а к походу был безнадежен.
Однако ж нечего было делать, надлежало помышлять о похо
де; положили идти в ближайший шведский город Карлсгамн,
имеющий хорошую гавань и отстоящий от Истада верст
шестьдесят или семьдесят. Но как корабль чрезвычайно тек
и опасно было, чтоб на море при умножении течи он не уто
нул, то рассудили нанять находившиеся на тот раз в истад-
ской гавани два купеческих судна, с тем чтоб оные провожа
ли корабль, и если случится, что он будет тонуть, то стара
лись бы спасти с него людей.
В сем намерении капитан послал меня опять на берег с
приказанием привезти ему ответ, пожелают ли корабельщи
ки (шкипера) тех двух судов наняться и чего будут просить.
Я съездил на берег, переговорил с ними и, возвратясь, донес,
что они соглашаются, но меньше трех тысяч рублей не бе
рут. Капитан послал меня опять и велел давать две тысячи.
[
8 6 7
]
