77 / 196
ДЕМОНЫ И БЕСЫ НИКОЛАЯ РУБЦОВА
чием типа:
"Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь
к дверному косяку, Я ловлю в далеком отголоске, что слу
чится на моем веку..."
Удивительно ловким человеком надо быть, чтобы од
новременно выйти на подмостки и прислониться к двер
ному косяку.
Но тогда это казалось мне совершенством — и дели
катнейший Хазби, видимо, надеясь разделить мои сопли
вые восторги, попросил почитать Пастернака. Я охотно
согласился и был весьма огорчен, когда по возвращению
книги, на вопрос: — Ну как? — милый Хазби лишь нео
пределенно развел руками.
Хазби Дзаболов трагически погиб в 1969-м на 37-м году
жизни. Его судьба удивительна схожа с судьбой Рубцова.
И не потому ли Рубцов выделил его и щедро увекове
чил в русском слове? С полным правом могу отнести это к
одному из примеров печального провидчества Рубцова, ибо
больше он никого никогда не переводил, но от застолий
национальных не уклонялся.
Как-то раз за гортанным интернациональным столом
он вдруг встал и произнес пронзительный тост за Кавказ,
без которого немыслимы ни Пушкин, ни Лермонтов, без
которого как бы и нет русской литературы.
— Вах! Вах! — одобрительно зацокали выходцы из без
вестных горных аулов.
—Добре! Добре! — почему-то на хохляцкий манер про
басил розовощекий выходец из Рязани.
А Рубцов напослед, видимо, вдохновленный всеобщим
одобрением, неожиданно прорезавшимся командным мор
ским голосом, громово провозгласил:
— За Кавказ!!! Ввиду важности тоста всех прошу встать!!!
Сборище дружно громыхнуло стульми и вытянулось по
стойке “смирно” со стаканами наперевес в ожидании сверхсла
вословий.
76