пронзительные в своей свежести горячие токи. Они взбудо-
ажили плоть, сняли пелену с глаз, заставили испытывать
Мгновенный трепет и душевное стеснение при одном только
виде любимого.
Глава 20
Тереза насторожилась, когда перестала слышать баюкаю-
шее хрупание коня. Схватив лежащий у седла пистолет, она
привстала на колено. Жеребец, забыв о траве, трепетал ноздря
ми, устремив свой взгляд в темноту. Мышцы напряглись под
пепельным атласом шкуры. Девушка осторожно скинула одея
ло, так, чтобы не испугать коня, быстро зашторила им сверху
лунку, на дне которой еще виднелся тлеющий пурпур углей.
Тереза судорожно ухватила длинный конец повода, боясь
потерять коня: без его быстрых ног на равнинах девушку
ожидала верная гибель.
Напряжение животного передалось и ей. Гулко билось
сердце, левая рука дрожала, когда она наматывала на запяс
тье ремень, правую оттягивал тяжелый пистолет.
Конь захрапел и шарахнулся в сторону, пугливо выворачивая
глаз. Тереза едва неупала, с великим трудом сумев удержать его.
Ладони стали холодными: во тьме определенно чувствовалось
чье-то присутствие. Захлебываясь молитвой, с напряжением
вслушиваясь в окружающий мрак, она не двигалась с места Гла
за лихорадочно обшаривали черные склоны покатых холмов,
изучая каждое пятно, примечая любое изменение тени...
Там, впереди, ничего не показывалось, не шевелилось. Но
девушка, всю жизнь прожив на глухой окраине Сан-Марти
на, давно приучилась не доверять мнимому виду вещей... Как
жалела теперь она, что поддалась своей слабости и после еды
не перенесла ночлег в другое место. «Дура! Мне стоило спать
в темноте, даже без этого крохотного огонька!»
Одно утешение —конь. Он один проявлял куда больше
способностей, чем все его длинногривое племя. Выбирать ло
шадей и мулов ее отец умел на диво. Лошади, каких он от
случая к случаю покупал на рынке, были потомством лучших
степных кобылиц, покрытых арабскими скакунами. Оттого
они и сочетали в себе сообразительность мавританской поро
ды и природное чутье мустанга.
355
