стоило закрыть глаза, как вновь поднимались картины было
го... За иллюминатором синие тени вечера пожирали слабею
щий свет, и Аманде вспомнилось любимое присловье старого
лорда: «Душе виднее, нежели глазам, детка». И сейчас, когда
она всматривалась в мглистые щупальца туч, ее не покидало
чувство гибельной обреченности.
Ощущение это она испытывала давно, еще там, у сибир
ской реки: зло уже тогда стремительно набирало силу. Имен
но там, в белом безмолвии, англичанка познала тот дикий
страх —нет, не перед смертью, с неизбежностью которой сми
ряется каждый с рождения; но страх перед своей ничтожнос
тью, перед невозможностью хоть что-нибудь изменить.
Зло наполняло и фрегат, как наступающие легионы
тьмы. Сию минуту леди Филлмор была уверена в этом, как
никогда...
«Боже правый, —Аманда ломала пальцы, —ужели никто не
способен встать на его пути?» Измученная безответными во
просами, она задремала среди тревожных всполохов прошлого.
Глава 11
Преображенский, обгоняя Палыча, первым поднялся на
палубу. У левого фальшборта было не протолкнуться: офи
церы, матросы и взятые на корабль пассажиры —все при
стально всматривались в сверкающую зыбь океана. Закатное
розовато-лимонное небо отсвечивало оловом, играя на воде
слепящими бликами. Матросы расступились, пропустив ка
питана, остановившегося у леернош ограждения рядом с Гер-
галовым. Некое время он ничего не мог разглядеть в игре
предвечерних теней на воде.
— Правее, Андрей Сергеевич, вон, где вода цвет меняет...
поймали его? — Гергалов указал рукой. —Чайки над ним
кружат.
Преображенский кивнул, углядев пока еще плохо разли
чимую фигуру.
— Он что, на байдаре? Стекло!
— Да нет, не похоже, ваше высокоблагородие. —Каширин
в сомнении покачал головой, протягивая капитану голланд
скую подзорную трубу.
480
