— Ну, что скажете?! — Глаза барона гневливо буравили
леди Филлмор, будто виновата во всем была лишь она.
— Во-первых, ведите себя как джентльмен и перестаньте
брызгать слюной мне на платье, а во-вторых...
— О небо! К черту ваше платье с дурацкими оборками. Вы
понимаете, что у него в руках? Нет, это невозможно! Пакет
канцлера в руках такого отброса. Мы погибли! Мы погибли!
Дьявол! Ну ему-то зачем сей пакет? В его лапах он превраща
ется в столь же бесполезную безделушку, как ноготь китай
ского мандарина.
— Не будьте деревенским аристократом, сэр! Стыдно. —Ле
ди Филлмор отбросила сложенный веер. Сердце у нее учащен
но забилось. С минуту она колебалась: говорить —не говорить,
но искушение было слишком велико, и в какой-то решитель
ный миг ей даже показалось, что это ее долг. —Согласна, Кол
линз определенно разбойничья фи
1
ура. Но своим ремеслом он
защищен, как еж иглами. И он не так глуп, как вам бы хотелось,
ваша милость. Вы что же, от волнения стали плохо видеть?
— Я понял...
— Вы ничего не поняли! —Щеки ее горели. —Если у него
действительно в кармане румянцевский пакет, то он его мо
жет продать за хороший сундук с золотыми хоть Англии, хоть
Испании, хоть самой России! Теперь, надеюсь, понятно вам?
Шотландец смерил ее растерянно-восхищенным взором и
искренне развел руками:
— Вы просто невозможны, миледи... Но все-таки, клянусь
троном, оставайтесь такой, какая есть! По вам, пожалуй, ску
чает английский двор и сама королева! Да, вы правы, об этом
я не подумал...
— Довольно, сэр, я просто женщина, а не дипломат.
— Вот тут позвольте! Я в это не верю. —Его взгляд был
одновременно довольным и задумчивым. — Ваши глаза,
улыбка и прочее —это лучший козырь...
— Увы. —Она печально вздохнула. —Это миссия курти
занки, а не дипломата.
— Не будем об этом! —Барон раздраженно бросил перчат
ки на стол. —С таким же негодованием оскорбленной добро
детели вы бушевали в Италии, говоря, что Рим есть самый
развратный город. Помните ваши заявления, миледи? «Сто
ит объявиться хорошенькой леди в свете, как на ее «беспо
534
