Наверху явственно слышалось тяжелое грудное дыхание.
Нервы Андрея не выдержали. Вспышка озарила кухню, вы
светила лестницу, чердак.
— Палыч! Па-а-лыч!!! —возопил, теряя рассудок, Преоб
раженский —чердак зиял пустотой.
Сверху, из темени, раздался свежующий заживо хохот и
вдогонку не то вой, не то клокочущие стоны. Со звериной си
лой захлопнулся перед Андреем люк и мятежно заплясали
цепи, посыпая его прелой трухой.
Выйдя из столбняка, капитан отбросил ненужный писто
лет —заряжать времени не было —и кинулся в спальню за
вторым. На пороге он чуть не зашиб Палыча, оттолкнул его
дрожащие руки и выпалил на бегу:
— Ружье! На улицу!
Преображенский без огляду ворвался к себе в спальню, и
вновь в груди все оборвалось. Мимо его окна бесшумно, по-
совиному, пролетел темный ком, и Андрей услыхал, как чавк
нула набухшая от дождя земля.
Не запаляя свечи, он схватил со стола второй пистолет, со
рвал со стены шпагу. В следующий миг Преображенский
вскочил на кровать, пинком расшиб вдребезги окно и прыг
нул в ночь. Ноги его выше щиколоток схватились густой ка
шей грязи.
У дома никого не оказалось. Он ринулся вперед по единст
венному пути через сад к воротам. Старый сад капитан знал,
как свою руку, и мог пройти по нему с завязанными глазами.
Дико озираясь, Андрей рыскал в ночной темноте —напрас
ный труд. Теперь он крепко жалел, что остался глух к настоя
ниям Палыча завести сторожевого пса.
Наконец он уткнулся спиной в глухие ворота. Голова кру
жилась, колени от напряжения мелко трусила дрожь, но ка
питан не чувствовал ни холодного дыхания ветра, ни сырых
ног.
— Эй1 Ну где ты, Ноздря?! Или как тебя там? Покажись,
сволочь! Я жду тебя! Ну?! —утрачивая самообладание, хрип
ло закричал офицер.
Вместо ответа из мрака хлестнула огневая вспышка, и пу
ля тотчас просвистела у щеки Андрея. В толстых воротах ос
талась вечной метиной глубокая вгрызина. Фигура в черном
отделилась от амбара и, по-медвежьи припадая к земле, боль-
82
